Шеллер-Михайлов Александр Константинович - Стихотворения

align="justify">  

  Гаснет день, бывало, сон сменяет грезы;

  

  

  И под звук гармоник ночью вижу я

  

  

  Волгу с бурлаками, зимние обозы,

  

   40 Бедные деревни, мирные поля...

  

  

  Утром просыпался я под шум веселый:

  

  

  Слышались мне взвизги твердого сверла,

  

  

  Тукал равномерно молоток тяжелый,

  

  

  Заливалась свистом звонкая пила.

  

  

  Звуки те сливались в мощные аккорды

  

  

  Музыки великой - музыки труда.

  

  

  И под такт их мерный я рукой нетвердой

  

  

  Первый стих сложил свой в детские года.

  

  

  Но на свете с счастьем рядом ходит горе:

  

   50 Охватило пламя ночью наш приют,

  

  

  Превратило в золу огненное море

  

  

  Всё, что созидал наш многолетний труд.

  

  

  Одного из близких посреди крушенья

  

  

  Придавило балкой; брата и меня,

  

  

  Сонных, полуголых, в шуме и смятеньи,

  

  

  Мать едва успела вырвать у огня.

  

  

  Утро озарило нас в открытом поле

  

  

  Перед грудой пепла, и в последний раз

  

  

  Здесь мы распрощались с нашей прежней долей,

  

   60 С людом, окружавшим в дни былые нас.

  

  

  Всем пришлось искать нам крова и спасенья

  

  

  В незнакомых семьях, по чужим углам.

  

  

  Так пловцов во время грозного крушенья

  

  

  Прибивают волны к разным берегам.

  

  

  За одной бедою новые стремятся:

  

  

  Нас в подвальный угол загнала нужда,

  

  

  Сырость, холод, голод стали к нам врываться,

  

  

  Жертв у нас искала алчная нужда.

  

  

  И свершилась скоро первая утрата,

  

   70 Призрак бледной смерти увидал и я:

  

  

  Над могилой свежей - над могилой брата,

  

  

  Весь в слезах, стоял я, бедное дитя.

  

  

  Без друзей, без брата, в незнакомой школе,

  

  

  В новой обстановке, дикарем смотря,

  

  

  Я скорбел о прежней невозвратной доле,

  

  

  Точно от отчизны был оторван я.

  

  

  Вечно одинокий, тихий, молчаливый,

  

  

  От детей счастливых робко сторонясь,

  

  

  Испытал я чувство бедности стыдливой,

  

   80 Прячущей заплаты от нескромных глаз.

  

  

  Книги, а не дети стали мне друзьями,

  

  

  После дня ученья, чуть не до зари,

  

  

  Я сидел над ними, и не раз слезами

  

  

  Орошались щеки бледные мои.

  

  

  Я искал ответов на свои сомненья,

  

  

  Спрашивая страстно: отчего судьба

  

  

  Одному дарует только наслажденья

  

  

  И ведет другого к участи раба?

  

  

  Битва с нищетою - тягостная повесть!

  

   90 Но блажен, кто может каждому сказать,

  

  

  Что от грязных пятен сердце, ум и совесть

  

  

  В этой страшной битве мог он отстоять.

  

  

  В этом-то бодрящем, сладостном сознаньи

  

  

  И нашлась опора для моей семьи

  

  

  В тяжкую годину злого испытанья,

  

  

  В трудовые ночи, в трудовые дни.

  

  

  Не видали люди, как мы голодали,

  

  

  Наших горьких жалоб не слыхал народ;

  

  

  Мы умели молча выносить печали,

  

   100 Мы сносили молча длинный ряд невзгод.

  

  

  И, вседневно видя бодрую работу,

  

  

  Я к трудам упорным привыкал и сам,

  

  

  В песнях изливая горе и заботу,

  

  

  В песнях отдаваясь радужным мечтам.

  

  

  Не было в тех песнях строгого искусства,

  

  

  Ловких оборотов, вычурных стихов;

  

  

  В них сказалось просто искреннее чувство,

  

  

  К страждущему люду в них была любовь.

  

  

  В них я проклял страстно всё, что вызывало

  

   110 Гневные порывы в сердце молодом;

  

  

  В них одно желанье вновь и вновь звучало,

  

  

  Чтоб добро в грядущем взяло верх над злом.

  

  

  Мои песни-дети в молодые годы,

  

  

  Как ни угнетала тяжкая нужда,

  

  

  Мне послали силы вынести невзгоды

  

  

  И пойти дорогой вольного труда.

  

  

  Не чужою волей мне тот путь навязан,

  

  

  Не чужим желаньем тот намечен путь,

  

  

  Я, как птица в поле, всем себе обязан,

  

   120 И спины пред ближним незачем мне гнуть.

  

  

  С той поры, как стал я признанным поэтом,

  

  

  Не заходит больше голод в мой приют,

  

  

  Я не поднимаюсь поутру с рассветом,

  

  

  Рук мне не мозолит грубый черный труд.

  

  

  Я живу, как барин между господами,

  

  

  И вполне, быть может, был бы счастлив я,

  

  

  Если б я, встречаясь с новыми друзьями,

  

  

  Лишним на пути их не считал себя.

  

  

  Правда, эти люди, подчиняясь моде,

  

   130 Ради фраз цветистых, ради громких слов,

  

  

  Горячо толкуют о простом народе,

  

  

  Выражают жалость к доле бедняков,

  

  

  О реформах разных говорят, как пишут,

  

  

  За словом не лезут никогда в карман,

  

  

  Только жаль, что ложью возгласы их дыша*

  

  

  И в порывах страстных слышится обман.

  

  

  От горячих споров и от толков модных

  

  

  Ни добра, ни худа я в душе не жду:

  

  

  Ими не пособишь среди масс народных

  

   140 Уничтожить горе, истребить нужду,

  

  

  Да к тому ж я знаю, что, друзья, вам нужен

  

  

  Более, чем благо этих темных масс,

  

  

  В обществе кокоток у Бореля ужин

  

  

  В кабинете, скрытом от нескромных глаз.

  

  

  В ваших пышных залах всё-то мне чужое,

  

  

  Радости и горе, злоба и любовь,

  

  

  И, томимый скукой, я свое былое,

  

  

  Как в темнице узник, вспоминаю вновь.

  

  

  Предо мной проходят тени за тенями

  

   150 Тех, с кем рос я мирно в детские года,

  

  

  С кем идти пришлось мне разными путями,

  

  

  С кем горячим чувством я живу всегда.

  

  

  И каким восторгом это сердце бьется,

  

  

  Если хоть на время в ясный вешний день

  

  

  Мне порой, как птице вольной, удается

  

  

  Унестись в затишье мирных деревень:

  

  

  И в твоих объятьях, наша мать-природа,

  

  

  В золотистом море колосистой ржи,

  

  

  Посреди простого, честного народа

  

   160 Позабыть о мире происков и лжи.

  

  

  <1879>

  

  

  

   308. ПАДШАЯ

  

  

   Вчера раба, сегодня львица,

  

  

   Ты - мимолетный метеор -

  

  

   Блистаешь роскошью царицы,

  

  

   И знает целая столица

  

  

   Твои причуды, твой позор.

  

  

   А мне всё грезится иная,

  

  

   Давно прошедшая пора,

  

  

   Когда, едва не замерзая,

  

  

   Сбирала, девочка босая,

  

  

   Ты щепки с ближнего двора.

  

  

   В угрюмом сумраке подвала

  

  

   Забившись в угол как-нибудь,

  

  

   Вся передрогшая, бывало,

  

  

   Дитя, ты часто засыпала,

  

  

   Склонив головку мне на грудь.

  

  

   Не прилагал никто старанья,

  

  

   Чтоб ободрить, чтоб научить

  

  

   Тебя, забитое созданье,

  

  

   И в память той поры страданья

  

  

   Готов я всё тебе простить.

  

  

   С тобой встречаясь, дочь разврата,

  

  

   Не шумных оргий вечера

  

  

   Я вспоминаю сердцем брата,

  

  

   А то, что вынесла когда-то

  

  

   Моя погибшая сестра.

  

  

   И ты сама спешишь при встрече

  

  

   Прикрыть стыдливо от меня

  

  

   Нагую грудь, нагие плечи,

  

  

   И не разнузданные речи,

  

  

   А горький ропот слышу я.

  

  

   <1880>

  

  

  

   307. МЕРТВЕЦ

  

  

   В часы унынья и печали

  

  

   Мне вспоминается, как раз

  

  

   Мы, дети, весело резвясь,

  

  

   Остывший труп нашли в подвале.

  

  

   В углу холодном и сыром

  

  

   Лежал он в рубище. Без цели

  

  

   Глаза свинцовые смотрели

  

  

   В пространство в ужасе тупом.

  

  

   Рот сжат был плотно, щеки впали,

  

  

   И, наподобие венца,

  

  

   Лик неподвижный мертвеца

  

  

   Седые кудри обрамляли.

  

  

   Никто не ведал, как попал

  

  

   Больной старик в подвал холодный,

  

  

   Как он здесь мучился, голодный,

  

  

   Как долго мертвым здесь лежал.

  

  

   Толпа судила и рядила

  

  

   О прошлой жизни мертвеца,

  

  

   Догадкам не было конца,

  

  

   Но в них так мало смысла было.

  

  

   А между тем смущал меня

  

  

   Вопрос: что сделал он такого,

  

  

   За что забыть могли, больного,.

  

  

   Его родные и друзья?

  

  

   Нетерпелив, встревожен, бледен,

  

  

   Я всё узнать хотел вполне,

  

  

   Когда заметил кто-то мне:

  

  

   "Ты видишь, он был очень беден!"

  

  

   С тех пор прошло не год, не два,

  

  

   Но помнил я, бедняк забитый,

  

  

   И этот труп, людьми забытый,

  

  

   И эти горькие слова.

  

  

   В годину нужд, в годину горя

  

  

   Они меня лишали сна,

  

  

   А искуситель-сатана

  

  

   Шептал, смеясь: "Memento mori!" {*}

  

  

   {* Помни о смерти (лат.). - Ред.}

  

  

   <1880>

  

  

  

  

  ПРИМЕЧАНИЯ

  Настоящее издание ставит своей целью познакомить читателя с творчеством малоизвестных представителей демократической поэзии 1870-1880-х годов.

  В книгу не вошли произведения А. М. Жемчужникова, Л. Н. Трефолева и П. Ф. Якубовича, поскольку их стихотворному наследию посвящены отдельные сборники Большой серии, а также стихи тех поэтов, которые составили соответствующие разделы в коллективных сборниках "Поэты "Искры"" (тт. 1-2, Л., 1955) и "И. З. Суриков и поэты-суриковцы" (М.-Л., 1966).

  В потоке демократической поэзии 70-80-х годов видное место принадлежало популярным в свое время произведениям, авторы которых либо неизвестны, либо не были демократами, хотя создавали подчас стихотворения, объективно созвучные революционным и просветительским идеалам. Весь этот обширный материал, в значительной своей части охваченный специальным сборником Большой серии - "Вольная русская поэзия второй половины XIX века" (Л., 1959), остался за пределами настоящего издания, так как задача его - представить демократическую поэзию в разнообразии ее творческих индивидуальностей. Ввиду этого в данном сборнике отсутствуют произведения, авторство которых не подкреплено достаточно убедительными данными

  (например,

  "Новая

  тюрьма" и "Сон", соответственно приписывавшиеся П. Л. Лаврову {Поэтическое наследие Лаврова выявлено и опубликовано не полностью. В бумагах поэта хранились две юношеские тетради стихов (см.: Е. А. Штакеншнейдер, Дневник и записки, М.-Л., 1934, с. 541, прим. Ф. И. Витязева); из них пока известно только одно стихотворение, напечатанное самим автором в 1841 г. В автобиографии Лавров указывал, что некоторые его стихотворения были анонимно и с искажениями без его ведома напечатаны в разных заграничных сборниках (П. Л. Лавров, Философия и социология. Избр. произведения, т. 2, М., 1965, с. 618). Полным и точным списком этих Стихотворений мы не располагаем. О стихотворениях периода эмиграции Лавров сообщал: "Из позднейших стихотворений два, без подписи, были напечатаны в газете "Вперед"" (там же). В настоящее время Лавров считается автором четырех стихотворений из этой газеты, хотя одно ("Новая тюрьма") атрибутируется без веских оснований.} и В. Г. Тану-Богоразу).

  По этой же причине в книгу не вошли стихи видных народовольцев Б. Д. Оржиха и Д. А. Клеменца, так как вопрос о принадлежности большинства приписываемых им стихотворений остается спорным. -

  Профиль настоящего издания определил и метод отбора текстов. С наибольшей полнотой в нем представлены, естественно, стихи самых неплодовитых поэтов (Г. А. Лопатин, Г. А. Мачтет), тогда как принцип избранности распространен в основном на поэтов с обширным стихотворным наследием (С. С. Синегуб, П. В. Шумахер, А. Н. Яхонтов, В. И. Немирович-Данченко и др.).

  Сборник состоит из двух частей. В первой помещены произведения поэтов, непосредственно участвовавших в революционном движении, как правило связанных с ним организационно и практически. Вторая объединяет поэтов, зарекомендовавших себя в качестве профессиональных литераторов демократического направления. Расположение материала примерно воспроизводит этапы историко-литературного развития 70-80-х годов, т. е. поэты старшего поколения предшествуют поэтам молодого поколения, завершающего эпоху, и т. д. Внутри разделов, посвященных отдельным поэтам, материал расположен в хронологической последовательности. При отсутствии данных для точной датировки под текстом произведения в угловых скобках указывается год, не позднее которого оно написано (в большинстве случаев это даты первых прижизненных публикаций). Все авторские даты, если они почерпнуты из указываемых в примечаниях сборников, газет, журналов, не имеют ссылок на источник. Оговариваются только ошибочные даты либо две несовпадающие авторские датировки.

  Тексты печатаются по последним прижизненным редакциям. Исключение сделано лишь для Н. А. Морозова, который, готовя в 1920 году первое бесцензурное собрание своих стихотворений, написанных в годы тюремного заключения, пересматривал и переделывал их. В результате такой правки, проведенной в совершенно иных исторических условиях, по-новому начинали звучать произведения, обязанные своим происхождением другой эпохе. Ввиду этого стихи Морозова в настоящем сборнике печатаются в их первоначальных редакциях с учетом той небольшой правки, которая была осуществлена автором в легальных изданиях 1906-1910 годов.

  Специальных текстологических решений требует также публикация стихотворений С. С. Синегуба. При жизни поэта произведения его в основном были напечатаны в коллективном сборнике "Из-за решетки" (Женева, 1877) и в авторском сборнике "Стихотворения. 1905 год" (Ростов-на-Дону, 1906). Целый ряд новонайденных произведений Синегуба был недавно обнародован в статьях В. Г. Базанова: "Неизвестные стихотворения Сергея Синегуба", "К истории тюремной поэзии революционных народников 70-х годов", "Еще об одной тетради стихотворений Сергея Синегуба" ("Русская литература", 1963, No 4, с. 160-167; 1966, No 4, с. 164-174; 1967, No 1, с. 170-176). Источником публикации послужили беловые автографы двух тетрадей, сохранившихся в частном архиве (у внука поэта, С. В. Синегуба) и переданных публикатору.

  В одной тетради находятся двадцать семь стихотворений. За исключением шести, все они известны по сборнику "Из-за решетки", но многие из них даны в других редакциях или с существенными разночтениями. Помета рукой Синегуба на первой странице тетради No 1: "1873-1879" свидетельствует, что тексты ее более позднего происхождения, {Отсюда можно заключить, что в тетрадь вошли стихотворения эпохи "хождения в народ" и тяжелых лет пребывания в Доме предварительного заключения и в Петропавловской крепости. Это подтверждается и содержанием последних восемнадцати стихотворений, созданных после 1873 г. Грань между стихотворениями, написанными до ареста Синегуба, и стихотворениями, сложенными в тюрьме, легко устанавливается с помощью второй пометы. На обороте 10-й страницы тетради No 1 рукой Синегуба обозначен заголовок нового раздела: "Тюремные стихотворения". Заголовок этот перечеркнут, вероятно, потому, что в первый раздел попало стихотворение "Терн", которое частично или целиком было написано в заточении (оно имеет типично тюремную концовку). Однако раздел "Тюремные стихотворения" в тетради No 1 начинается стихотворением "Думы мои, думы...", которым открывается в сборнике "Стихотворения. 1905 год" цикл "Тюремные стихи. (Из старых тетрадок)". Стало быть, десять стихотворений, предшествующих в тетради No I тюремным стихотворениям, мы вправе относить к написанным на свободе, т. е. до конца 1873 г. Показательно также, что первый раздел стихотворений в этой тетради открывается известной "Думой ткача", которая датируется началом 1873 г.} чем в сборнике "Из-за решетки" (1877). Это подтверждается их анализом: Синегуб устранял длинноты в стихах, вносил в них стилистические исправления.

  Тетрадь No 2 содержит тексты, не публиковавшиеся при жизни автора и относящиеся, по всей вероятности, к двум последним годам тюремного заключения поэта (два стихотворения помечены здесь 1877 и 1878 гг.). Учитывая соотношение печатных и рукописных источников, произведения Синегуба в данном издании приводятся по тетради No 1, если она дает последнюю редакцию стихов, ранее напечатанных в сборнике "Из-за решетки". Произведения, не обнародованные при жизни поэта, воспроизводятся по журналу "Русская литература", прочие стихотворения - по прижизненным публикациям.

  Исчерпывающие библиографические данные об авторских сборниках содержатся в биографических справках.

  Примечания имеют следующую структуру, после порядкового номера указывается первая публикация стихотворения, затем все последующие источники, содержащие какие-либо текстуальные изменения - вплоть до публикации, в которой текст установился окончательно. Последняя выделяется формулой "Печ. по...". Указанная формула не применяется, если после первой публикации текст произведения не менялся или если эта публикация была единственной. Далее приводятся сведения о наличии и местонахождении автогра- фов, данные о творческой истории, поясняются малопонятные намеки и реалии, лица, упоминаемые в стихотворении, и т. п. В примечаниях оговариваются анонимные публикации, а также криптонимы и псевдонимы, если они не являлись обычной подписью поэта (например, псевдоним В. Г. Богораза - "Тан").

  Так как творчество многих поэтов представлено в этой книге с достаточно строгим отбором, факт включения стихотворений в авторские сборники отмечается в единственном случае - когда необходимо подтвердить атрибуцию текста.

  Разделы, посвященные Н. А. Морозову, В. Н. Фигнер, Омулевскому (И. В. Федорову), А. Л. Боровиковскому, А. А. Ольхину, Н. В. Симборскому, Д. Н. Садовникову, А. П. Барыковой (составление, биографические справки и примечания), подготовлены к печати А. М. Бихтером; раздел стихотворений С. С. Синегуба - В. Г. Базановым; остальные разделы - Б. Л. Бессоновым.

  

   Условные сокращения, принятые в примечаниях

  Буд. - "Будильник".

  BE - "Вестник Европы".

  ВО - "Восточное обозрение".

  ВРП - "Вольная русская поэзия второй половины XIX века". Вступ. статья С. А. Рейсера. Подготовка текста и примечания С. А. Рейсера и А. А. Шилова, "Б-ка поэта", Б. с, Л., 1959.

  ГИМ - Отдел письменных источников Государственного исторического музея (Москва).

  Д - "Дело".

  Драгоманов - М. П. Драгоманов, Детоубийство, совершаемое русским правительством, Женева, 1877.

  ЖО - "Живописное обозрение".

  "Звездные песни" I - Н. Морозов, Звездные песни, М., 1910.

  "Звездные песни" II - Н. Морозов, Звездные песни. Первое полное издание всех стихотворений до 1919 г., кн. 1-2, М., 1920-1921.

  ИР - "Из-за решетки. Сборник стихотворений русских заключенников по политическим причинам в период 1873-1877 гг., осужденных и ожидающих "суда"", Женева, 1877.

  "Из стен неволи" - Н. А. Морозов, Из стен неволи. Шлиссельбургские и другие стихотворения, Ростов-на-Дону - СПб., 1906.

  КС - А. В. Круглое, Стихотворения, М., 1903.

  ЛН - "Литературное наследство".

  МС -Н. Морозов, Стихотворения. 1875-1880, Женева, 1880.

  Наб. - "Наблюдатель".

  НСРПиС - "Новый сборник революционных песен и стихотворений", Париж, 1898.

  ОД - "Общее дело. Газета политическая и литературная", Женева, 1877-1890.

  03 - "Отечественные записки".

  ПБ - "Песни борьбы. Сборник революционных стихотворений и песен", Женева, 1892.

  ПД - Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинского дома) АН СССР.

  "Песни жизни" - Омулевский, Песни жизни, СПб., 1883.

  ПЛ - "Петербургский листок".

  РБ - "Русское богатство".

  РЛ - "Русская литература".

  РМ - "Русская мысль".

  СиП - П. Шумахер, Стихи и песни, М., 1902.

  СП - Ф. Волховской, Случайные песни, М., 1907.

  СС -"Собрание стихотворений", СПб., 1879.

  Ст. - Стих, стихи.

  "1905 год" - С. Синегуб, Стихотворения. 1905 год, Ростов-на-Дону, 1906.

  Т, С - Тан, Стихотворения, СПб., 1910.

  ФПСС - Вера Фигнер, Полное собрание сочинений, т. 4 (стихотворения), М., 1932.

  ФС - Вера Фигнер, Стихотворения, СПб., 1906.

  "Цветы и змеи" - Л. И. Пальмин, Цветы и змеи, СПб., 1883.

  ЦГАЛИ - Центральный государственный архив литературы и искусства (Москва).

  ЦГАОР - Центральный государственный архив Октябрьской революции (Москва).

  ЦГВИА - Центральный государственный Военно-исторический архив (Москва).

  ЦГИА - Центральный государственный исторический архив (Ленинград).

  ШСС - П. Шумахер, Стихотворения и сатиры. Вступ. статья, редакция и примечания Н. Ф. Бельчикова, "Б-ка поэта", Б. с, 1-е изд., (Л.), 1937.

  ЯС - "Стихотворения Александра Яхонтова", СПб., 1884.

  285. "Современник", 1865, No 10, с. 545, без загл. Печ. по "Сочинениям", т. 1, СПб., 1873, с. 1.

  286-288. "Луч. Учено-литературный сборник", т. 1, СПб., 1866, с. 202, 363.

  280. "Семья и школа", 1873, No 8 (кн. 1), с. 207.

  290-298. 1-е -"Современник", 1863, No 10, с. 405, подпись: А. Мих - лов; 3-е - Д, 1871, No 5, с. 135; 4-е - "Женский вестник", 1867, No 5, с. 96; 5-е - Д, 1870, No 12, с. 262 (под загл. "Одиночество"); 6-е - Д, 1871, No 3, с. 149 (под загл. "Перед рассветом"); 7-е - Д, 1871, No 9, с. 278 (под загл. "Осень"); 8-е -Д, 1871, No 5, с. 136 (под загл. "Осенняя песня"); 9-е - Д, 1870, No 1, с. 95 (4-е и 7-е - подпись: М, остальные: А. Ш.). Весь цикл печ. по "Сочинениям", т. 1, СПб., 1873, с. 50-54.

  299. Д, 1870, No 9, с. 191, с подзаг. "С итальянского", подпись: А. Ш. Печ. по "Сочинениям", т. 1, СПб., 1873, с. 70.

  300-301. "Сочинения", т. 6, СПб., 1875, с. 3, 16.

  302. Д, 1875, No 1, с. 185.

  303. "Семья и школа", 1875, No 4, с. 471.

  304. ЖО, 1879, No 7, с. 137, подпись: Б. Левин. Псевдоним раскрыт в изд.: П. В. Быков, Материалы для словаря псевдонимов ("Российская библиография", 1881, No 93 (17), с. 362-366).

  305. ЖО, 1879, No 24, с. 505, подпись: Б. Левин. Борель - петербургский ресторан.

  306-307. ЖО, 1880, No 27, с. 3 (цикл "Из песен о городе").