Вильям Шекспир
Сонеты
Перевод Н. Брянского
43.
Закрыв глаза мои, мир лучший вижу я:
Я целый день людей лишь чуждых мне встречаю,
Во сне же, дивном сне, гляжу я на тебя
И взор мой пламенный в мрак ночи устремляю.
О ты, чьей тенью тьма ночей озарена,
Чья тень невидящим очам блестит приветом,
Какой счастливый блеск придала бы она
Сиянью дня своим могучим светом!
О, как бы восхитил меня твой яркий свет,
Когда бы на тебя взглянул я в день веселый,
Коль и во тьме ночей твой легкий силуэт
Рисуется слепым очам сквозь сон тяжелый!
Мрачнее ночи день, пока ты не со мной,
И ночь светлее дня, коль снится образ твой.
44.
Когда бы мыслью плоть была моя -
Не знал бы я преграды расстоянья!
Назло ему тогда к тебе бы я
Из дальних стран примчался на свиданье!
Пусть от тебя в далекой стороне
Я отделен морями и землею:
Проворна мысль! И ей легко вполне
Лететь туда; где хочет быть с тобою.
Но мысль, что я не мысль, - меня гнетет,
Что не могу я в даль переноситься,
Но, как дитя, увы! земли и вод,
Я обречен лишь плакать и томиться.
И, кроме горьких слез, нет ровно ничего
От грубых тех стихий для горя моего.
45.
Другие две стихии, где бы я
Ни находился - те, всегда с тобою:
То воздух - мысль моя, огонь - любовь моя;
Они, свободные, несутся с быстротою.
Когда же от меня они умчатся в даль,
К тебе, красавица, с приветом страсти нежной,
Без этих двух стихий одна печаль
Мне суждена, да гнет тоски безбрежной.
И я - мертвец; но лишь они назад
Вернутся вновь - и с ними жизнь вернется!
Весть добрую о милой сообщат -
И сердце радостью зажжется.
Но я спешу к тебе их снова отослать,
И грустен, и уныл вмиг становлюсь опять.
46.
Глаза и сердце полны пререканья -
Как совершить дележ красы твоей:
От сердца очи право созерцанья
Хотят отнять, а сердце, от очей.
Твой образ сердце сохранять желает.
Чтоб в тайнике от глаз скрывался он,
Противник же то право отрицает!
Твердя, что в нем твой образ отражен!
Чтоб спор, решить, свершенье приговора
Я поручил собранью Дум моих;
Вот что присуждено, согласно мненью их,
На долю сердца и на долю взора:
Во власть глазам твой внешний отдан вид,
А сердцу - внутренний твой мир принадлежит.
53.
Скажи мне, из чего ты, друг мой, сотворен,
Что целый рой теней причудливых кидаешь?
Ведь каждый лишь одной здесь тенью наделен,
А ты вокруг себя всех тени совмещаешь.
Адониса ль фигуру начертать -
Получим бедное подобие с твоею;
Елену ли как перл искусства изваять -
В одежде греческой ты будешь сходен с нею!
Ты в образе твоем весну с собой несешь,
А пышной зрелостью ты лето представляешь;
В красе всех внешних форм черты твои найдешь,
Во всяком образе благом тебя узнаешь, -
Но не сравниться никому с тобой
Ни постоянством сердца, ни душой.
62.
Владеет мной порок самовлюбленья,
Мой дух и плоть равно повинны в нем;
И нет тому пороку исцеленья,
Так в сердце; вкоренился ой моем.
Мне кажется, что нет лица чудесней
И что никто так дивно не сложен,
Что в мире всех я лучше и прелестней -
Вот до чего я сам в себя влюблен.
Когда же в зеркале увижу я случайно
Себя изношенным под бременем годов,
Пойму тогда, в чем этой страсти тайна,
Что не ко мне относится любовь,
Что не себя во мне, тебя я восхваляю,
Красой твоей весны мой возраст украшаю.
63.
Чтоб никогда предмет моей любви
Не стал таким, как я, годами истомленный,
В морщинах на челе и с холодом в крови,
Чтоб, совершив свой путь определенный,
Не стали бы зимой весны его года.
Чтоб солнце чар его не потускнело
И не зашло, похитивши с собой
Его весны сокровища, - я смело
Борцом иду, поры противник той,
Навстречу старости сухой и беспощадной,
Чтоб не скосить ничем, ни даже смертью жадной,
Красы твоей, мой друг, из памяти людской.
Она средь этих строк, как сказочная фея,
В сонетах будет жить, цветя и зеленея.
154.
Малютка - бог любви, однажды, факел свой
На травку положив, забылся сном беспечно;
Тем временем к нему подкрался резвый рой
Нимф, давших клятву девственности вечной.
И мигом факел тот, в сердцах будивший пыл,
Похитили они во имя обещаний;
Так наш уснувший бог восторженных желаний
Рукою девственниц обезоружен был.
Тот факел бросили они в родник холодный,
И от огня любви он тотчас теплым стал -
Людских страданий всех целитель превосходный...
Но я в нем, страсти раб, купался... и узнал,
Что, правда, пыл любви и воду согревает,
Вода же в свой черед любви не охлаждает.