Главная » Книги

Разоренов Алексей Ермилович - К неоконченному роману "Евгений Онегин". Соч. А. Пушкина, Страница 2

Разоренов Алексей Ермилович - К неоконченному роману "Евгений Онегин". Соч. А. Пушкина


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

bsp;   Арфистки, карты, весь содомъ -
             Вдругъ взяли въ плѣнъ его, и онъ
             Все это видѣлъ какъ въ туманѣ
             Съ отяжелѣвшей головою
             И, не владѣя самъ собою,
             Онъ тратилъ жизнь и капиталъ -
             Всю ночь кутилъ, день цѣлый спалъ,
             И нынче такъ, и завтра тожъ:
             Красотки, карты и кутежъ...
  
                   * * *
  
             Онъ даже пробовалъ влюбляться,
             Чтобы Татьяну позабыть,
             Но тутъ же долженъ былъ сознаться,
             Что онъ не могъ другихъ любить.
             Любви-жъ притворной, взгляды, ласки,
             Красы порочной гнусный торгъ,-
             Всѣ тѣ искусственныя маски.
             Безъ желчи видѣть онъ не могъ.
             Не могъ ни какъ себя заставить
             Забыть Татьяны сладкихъ словъ:
             - "Я васъ люблю, къ чему лукавить"...
             И еслибъ нужно - былъ готовъ
             Пролить свою до капли кровь
             За эту чистую любовь.
  
                   * * *
  
             Проснувшись поздно, не вставая,
             Въ постелѣ долго онъ лежитъ,
             Кутежъ вчерашн³й вспоминая
             И дико вкругъ себя глядитъ.
             Не давъ себѣ ни въ чемъ отчета,
             Какъ бурно онъ провелъ ту ночь,-
             И таже вновь его забота -
             Чтобъ гнать тоску злодѣйку прочь;
             И снова думы, снова планы
             Убить гдѣ время поскорѣй.
             Но этотъ образъ жизни праздный
             Ему все дѣлался скучнѣй...
             Онъ сталъ серьезнѣй размышлять,
             Какую жизнь ему начать.
  
                   * * *
  
             "Жениться? можетъ быть съ женою
             Мои отраднѣй будутъ дни,
             Обзаведусь своей семьею,
             Въ деревнѣ будемъ жить одни".
             Но тотъ вопросъ вдругъ самъ собою
             Въ его умѣ рвался какъ нить,
             Какъ бы рѣшонный ужъ судьбою,
             Что мужемъ онъ не можетъ быть.
             Съ разбитымъ сердцемъ и душою
             Ему ли жизнь свою связать -
             Съ невинной жизнею другою,
             И эту жизнь собой терзать;
             И на вопросъ его такой
             Махнулъ съ гримасой онъ рукой.
  
                   * * *
  
             "Куда-жъ теперь себя я дѣну?
             Направлю мой блудящ³й челнъ?
             Гдѣ, что найду тоски въ замѣну?"
             Такъ долго грустно думалъ онъ.
             "Въ Парижъ!" Какъ бы лукавый ген³й
             Ему надъ ухомъ прошепталъ.
             "Въ Парижъ?" безъ дальнихъ разсужден³й.
             Евген³й мысленно сказалъ:
             "Лишь тамъ всѣхъ благъ въ житейскомъ морѣ
             Мою тоску я утоплю,
             Забуду здѣшней жизни горе
             И можетъ, снова полюблю!"
             Такъ онъ торжественно рѣшилъ,
             Потомъ всю ночь опять кутилъ.
  
                   * * *
  
             Онѣгинъ вѣренъ былъ рѣшенью -
             Собравшись наскоро и вотъ,
             Какъ бы по щучьему велѣнью,
             Уже въ Парижѣ онъ живетъ,
             Гдѣ такъ гостямъ богатымъ рады...
             Тамъ сталъ онъ жадно посѣщать!.
             Театры, клубы, маскарады -
             Себя стараясь показать,
             Богатствомъ, роскошью и тономъ,
             Ну словомъ - онъ желалъ блистать,
             На все смотрѣлъ слегка барономъ,
             Сумѣньемъ пыль въ глаза пускать,
             И наконецъ, хотя не вдругъ,
             Вошелъ людей въ извѣстныхъ кругъ.
  
                   * * *
  
             Знакомства новыя, собранья,
             И всѣ возможныя гулянья,-
             Друзья, красавицы, вино,
             Все, какъ вездѣ заведено,
             Къ нему такъ живо привилося,
             Сложилось въ цѣлое, слилося .
             Все постепенно, и потомъ
             Пошолъ кутежъ за кутежомъ,
             B заварилась таже каша
             Въ большомъ Парижскомъ горшкѣ,
             И трудовая деньга наша
             Встряхнулась въ толстомъ кошелькѣ,
             И стала таять, словно ледъ,
             Который солнышко печетъ.
  
                   * * *
  
             Но нашъ герой и не старался
             Свои расходы повѣрять;
             Нѣтъ, этимъ онъ не унижался,
             Любилъ такъ деньги проживать,
             Такою жизн³ю въ Парижѣ
             Онъ прожилъ зимн³й весь сезонъ;
             Сходился съ обществомъ все ближе,
             Но не нашелъ того онъ въ немъ.
             Что сердце бѣдное искало,
             Чтобъ ту потерю замѣнить,
             По комъ оно всегда страдало,
             Кого не могъ онъ позабыть,
             Чей милый образъ день и ночь
             Не отходилъ отъ сердца прочь.
  
                   * * *
  
             Напрасно онъ красавицъ хоромъ
             Себя нерѣдко окружалъ,
             Своимъ пытливымъ грустнымъ взоромъ
             Въ ихъ душу, сердце проникалъ;
             Хотя одну бы искру чувства
             Любви желая видѣть въ нихъ,
             Но видѣлъ лишь соблазнъ искусства,
             И хладомъ вѣяло отъ нихъ.
             Онъ даже въ среднихъ сферахъ свѣта,
             Забывъ прилич³е искалъ
             Души разстерзанной отвѣта.
             Нигдѣ его онъ не слыхалъ;
             Вездѣ одни - корысть и торгъ...
             Все такъ же видѣть онъ не могъ.
  
                   * * *
  
             Любовь чистѣйшую Татьяны,
             Теперь лишь онъ умѣлъ цѣнить,
             И сердца страждущаго раны
             Ни чѣмъ не могъ онъ исцѣлить.
             Тотъ, кто съ высокою душою,
             Кто съ сердцемъ пламеннымъ рожденъ,
             Кто самъ извѣдалъ надъ собою
             Любовь такую,- вѣрно онъ,
             Согласенъ будетъ въ томъ со мною, -
             Что любитъ тотъ одинъ лишь разъ
             Всѣмъ полнымъ сердцемъ и душою,
             Доколѣ жизнью не угасъ!..
             Таковъ Онѣгинъ можетъ былъ
             И только разъ одинъ любилъ.
  
                   * * *
  
             Теперь читатель мой, конечно,
             Готовъ мнѣ сдѣлать въ томъ упрекъ,
             Что я ужъ слишкомъ безсердечно
             Героя ввелъ въ такой порокъ,-
             Что онъ проводитъ цѣлы ночи
             Безъ сна, съ друзьями все кутитъ
             На сколько въ немъ хватаетъ мочи,
             Потомъ день цѣлый крѣпко спитъ.
             Вы скажите: "Такой кутила,
             Лишь въ низшихъ классахъ можетъ быть!"
             Согласенъ! но не въ этомъ сила,
             А кто желаетъ какъ кутить:
             Одни отъ горестей кутятъ,
             А тѣ жить весело хотятъ.
  
                       * * *
  
             Во всѣхъ есть классахъ исключенье,
             Кто какъ какую жизнь ведетъ;
             И такъ, какое-жъ въ томъ сомнѣнье,
             Что нашъ герой изрядно пьетъ?
             Въ немъ не было къ тому влеченья -
             Желалъ бы даже онъ не пить,
             Онъ жаждалъ лишь въ винѣ забвенья,-
             Чтобы тоску любви забыть.
             У всѣхъ во всемъ свои причины,
             Всѣхъ можетъ горе посѣтить,
             Но въ дни невзгоды и кручины -
             Не каждый можетъ трезвымъ быть;
             И эти люди пьютъ и пьютъ,
             Но горя жизни не зальютъ!..
  
                   ГЛАВА III.
  
             Вернемся мы опять къ герою,
             Проснувшись позднею порою,
             Сидитъ задумчивъ онъ, унылъ,
             Вчера онъ сильно подкутилъ,
             И весь замѣтно измѣнился -
             Труднѣе дышетъ, поблѣднѣлъ,
             Измялся какъ-то, опустялся,
             И даже будто постарѣлъ,
             Вплотную, значитъ, догулялся:
             Въ немъ Бахусъ сильно вдругъ сказался -
             И нашъ герой понять умѣлъ,
             Что онъ серьезно заболѣлъ;
             И какъ желѣзною рукой
             Въ немъ сердце сжалося тоской.
  
                   * * *
             Теперь онъ каялся жестоко,
             Что слишкомъ такъ зашелъ далеко
             Разгула гибельнымъ путемъ,
             И былъ вполнѣ увѣренъ въ томъ,
             Что здѣсь ему свои страданья
             Ни чѣмъ, ни чѣмъ не излѣчить,-
             Но о быломъ воспоминанья
             Ни съ кѣмъ не можетъ позабыть.
             И стало вдругъ ему скучнѣе:
             "Я здѣсь совсѣмъ себя сгубилъ,
             Домой! въ отечество скорѣе!"
             Такъ твердо онъ съ собой рѣшилъ,
             И въ тотъ же день собравшись вдругъ -
             Опять уѣхалъ въ Петербургъ.
  
                   * * *
  
             И вотъ въ своемъ богатомъ домѣ
             Герой съ недѣлю ужъ живетъ,
             Любви страдальческой въ истомѣ,
             Болѣзнь сильнѣй его гнететъ.
             Врачи не цѣлой чуть толпою
             Къ нему явились помогать,
             И такъ рѣшили межъ собою:
             Больнаго на воды послать.
             Но онъ на то не согласился
             Отправиться въ далек³й путь.
             Поѣздкой такъ онъ утомился,
             Что здѣсь желалъ онъ отдохнуть;
             Но какъ его слабѣла мочь,
             То онъ лѣчиться былъ не прочь.
  
                   * * *
  
             Проходятъ мѣсяцы. Евген³й
             Лѣкарство, какъ назначутъ, пьетъ
             Врачей при строгомъ наблюденьи,
             Но впрокъ оно ему нейдетъ.
             Врачей ли было въ томъ незнанье,
             Иль что другое, только въ немъ -
             Труднѣй все дѣлалось дыханье,
             Ему все хуже съ каждымъ днемъ.
             Съ потерей вѣры въ исцѣленье,
             Врачей докучныхъ болтовню,
             Въ одно прекрасное мгновенье
             Всю ихъ латинскую стряпню,

Категория: Книги | Добавил: Armush (28.11.2012)
Просмотров: 331 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа