Негри Ада - Стихотворения, Страница 2 - Книги

iv>

Я с постели встану и пойду за ним..

В сумраке глубоком я пойду за гостем,

За могучим, гордым демоном моим.

Он шептать мне станет неземные речи,

Тайны мировые буду слушать я,

И на встречу ночи, беспросветной ночи,

Зародятся песни в сердце у меня.

И польются песни вольною рекою,

Властию волшебной к жизни рождены,

Песни об утратах и скорбях могилы,

Песни об утехах молодой весны;

Песни, что надежду на покой и счастье

Подают страдальцам в час житейских

грез,

Раскрывая двери, сказочные двери

В царство светозарных, но напрасных

грез;

Знают эти песни черноту коварства,

Гнусные деянья, светлые мечты;

Эти песни - дети беспросветной бездны,

Эти песни - дети звездной высоты.

О, не будь ревнивцем, не смущай

напрасно

В час, когда тревожно мысль моя

горит:

Этот час восторга, этот час безумья

Гений вдохновенный лишь один дарит.

И к тебе, как прежде, влюблена,

покорна,

Скоро, мой желанный, я приду опять,

На лицо в смущеньи шелк волос

наброшу

И тебя о ласке буду умолять.

Ты своим мятежным, жгучим поцелуем

Истомишь подругу, милый чародей:

Я к тебе приникну робкою малюткой

И засну спокойно на груди твоей.

Одинокая

Вечер осенний обвеян истомою,

Гаснет в разводах туманных завес,

Тени ложатся на нивы пустынные

С темной лазури небес.

Падают листья, несутся, гонимые

Легкого ветра холодным крылом...

Мертвые грезы... Блуждает по воздуху

Трепет о счастье былом.

В косах её перепутанных, шелковых

Вянет фиалки последний цветок.

Смотрит она на деревья поблекшие;

Жребий ее одинок.

Смотрит она, неподвижна, как статуя,

Ряд колыбелей все грезится ей,

Белых, уютных, и мирный, смеющийся

Сон белокурых детей;

Глаз не смыкают ревнивые матери,

Песней баюкают детский покой:

Льется их песня небесной гармонией,

Тихой, немолчной рекой...

В чаще безжизненной, в тепленьком

гнездышке

Птичка прижалась к подруге своей,

Сном позабылась... Все тихо, все

замерло

В голом просторе полей.

Только под пологом мглы нескончаемой

Пасынок осени, зеленью скрыт,

Нежною страстью пред смертью

обласканный

Венчиком алым дрожит...

Сладкие грезы, виденья счастливые!..

Скромная люлька чиста и светла...

Лампа горит, и она за работою:

Бегает быстро игла.

Стройную, чистую сердцем работницу

Он прижимает к могучей груди,

Шепчет она с боязливою нежностью:

"Сына, смотри, не буди!.."

Лживые грезы! блестящие призраки!

Светлого, тихого счастья звезда!

В дальних туманах, в лесу умирающем

Тонете вы без следа.

Падают листья, незримые катятся

Слезы глухой, безнадежной тоски...

Гнезда, цветы, колыбели, лобзания,

Вы для нее далеки!

Вечер осенний, туманный спускается,

Вороны каркают где-то вдали...

В роще безжизненной, в сердце

работницы,

Черные тени легли.

Движутся тени... На небо свинцовое

Смотрит она неподвижна, горда.

Ветер ноябрьский ей шепчет с тревогою:

"Нет, никогда, никогда!.."

В музее

Мне, холодно от ваших откровений,

О, записи кровавой старины!

Что мне до вас, жильцы подземной сени;

В окно мое стучит расцвет весны.

Вы мне страшны, гербы и бастионы,

Безумство пап, безумство королей;

Я жить хочу с природой обновленной,

Тонуть в игре полуденных лучей.

О мумии, о, сфинксы из гранита!

Столичный шум ужель не будит вас,

Титана шум, несущийся сердито,

Как гул ветров в осенний бурный

час?

Сыны веков, утекших безвозвратно,

Иной весны поблекшие цветы,

Ужель тот шум не говорит понятно

Спокойствию могильной пустоты?

А были дни, когда фата-моргана

Ваш алчный ум пленяла торжеством,

И гибли вы от горького обмана,

Что истиной напрасно мы зовем.

Почившим мир! жестоко время с нами,

Короткий срок для счастья нам дает,

К чему стоять над старыми гробами,

Когда судьба нас к новому зовет?

Мне место там, где вскормленный

весною

Науки рост свободен и могуч,

Где пенится серебряной волною

Святой любви животворящий ключ,

Где в мастерских, стуча неутомимо,

Куют, пилят богатыри труда,

Где, к небесам взметая кольца дыма,

Без удержу несутся поезда,

Где свежий луг шумит травой зеленой,

Где рожь густа, приветливы леса,

Где, как бальзам, живит земное лоно,

Старинных битв кровавая роса.

Там ждут меня могучие порывы,

Там ждет меня избыток вешних сил.

Скорей к цветам, скорей в поля и

нивы,

Скорей на свет из сумрака могил!

Уличный мальчик

Если я вижу: по улице грязной,

Блузою рваной прикрыт,

Весь перепачкан, походкой развязной

Мальчик красавец спешит.

Если я вижу: испорченный рано,

Плут и охотник до драк,

Между пролеток, он, в обуви рваной,

С камнем гоняет собак,

Если резвится на полной свободе

Этот терновый цветок: -

- Может быть, мама его на заводе,

Батька засажен в острог -

Сердце мое замирает в тревоге:

"Много ль от жизни ты ждешь"?

В рубище ветхом, по темной дороге

Ты беззащитным бредешь!

"Что-то тебе, мой птенец говорливый,

Годы весны принесут:

Жажду ль разврата и жажду наживы,

Или терпенье и труд?

Будешь ходить ты в клейменом халате?

Блузу носить батрака?

Чахнуть в тюрьме, иль в больничной

палате?

Дни коротать у станка?"...

О, как прижала б я, крепко и страстно,

Бедного крошку к себе,

В бурном порыве печали всевластной,

В горькой душевной борьбе!

Бедному крошке отдать я готова

Все поцелуи свои -

Молвить, рыдая, великое слово,

Братское слово любви:

"Диким терновником я уродилась,

Вскормлена трудной борьбой, -

Мама моя на заводе трудилась:

Мальчик, мы - братья с тобой!"

Короткая история

Дева мечтою поэта казалась,

В белой одежде, с безмолвным челом,

Словно у сфинкса далекого Нила;

Роскошь волос по плечам рассыпалась.

Голос, смеясь, отдавал серебром.

Станом на мрамор она походила.

Дева любила... не встретив отзыва,

С виду спокойна, в душе берегла

Тихое пламя она неизменно,

Пламя всесильное: в вечер тоскливый,

В вечер октябрьский она умерла;

Так умирает без солнца вербена.

Мертвый поцелуй

На лугу ненастною весною

Ранняя фиалка расцвела.

Был мороз, не увидавши жизни,

Бедная фиалка замерла....

На устах вечернею порою

Нега поцелуя расцвела,

Ты ушел... Не увидавши жизни,

Нега поцелуя замерла....

Снег идет

Над селом осиротелым,

Над заснувшей нивой,

Вьется снег каскадом белым,

Легкий, молчаливый.

Мчатся звездочки, играя,

В высоте безбрежной,

И лежит земля сырая

В колыбели снежной.

Снег повсюду, - по оградам

И по кровлям хижин -

Белым искрится нарядом,

Дремлет, неподвижен.

Жизнь рабочего народа

В забытьи глубоком,

И глядит сквозь сон природа

Равнодушным оком;

Но под властию покоя

Думы непреклонны,

И в душе встает былое, -

Призрак погребенный.

Здравствуй, нужда

Кто-то в дверь мою стучится:

Это ты пришла, нужда!

Здравствуй, кладбища жилица,

Я спокойна, я горда,

И тебя, скелет бесплотный,

Я встречаю беззаботно.

Что же медлишь, дух насилья?

Что ж не хочешь ты войти?

Поскорей подрежь мне крылья,

Когти в сердце запусти,

И над ложем мамы бедной

Встань, как ангел смерти бледной.

Ты стоишь, скелет смущенный,

Ты щадишь весну мою.

Не паду я побежденной

В этом жизненном бою!

Под грозой, в разгар мучений,

Крепнет мой расцвет весенний.

У меня в груди мятежной

Сердца пыл неугасим,

В высоте небес безбрежной

Мой полет неудержим.

Не гляди ж так хмуро, строго:

Я иду своей дорогой.

Видишь: луг цветы одели,

Вся вселенная в огне, -

Слышишь: жаворонка трели

Торжествуют в вышине:

Все ключом надежды бьется,

Все на крыльях к выси рвется!...

О, нужда, старуха злая,

В черном чепчике урод!

У меня в груди, пылая,

Кровь народная течет.

Прочь тревоги, прочь печали!

Я стремлюсь к лазурной дали.

Мой удел - святой, могучий,

Труд владыка, грезы, сны,

Тайны вечные созвучий,

Ласки вечные весны,

Гладь лазури непорочной,

Светоч звезд, бальзам цветочный!

Исчезай же, призрак жалкий,

В блеске радостной земли:

Мир воскрес, везде фиалки

Между терний расцвели.

Разорвав твои оковы,

Гимн пою я жизни новой.

Не тревожь

Если к ласкам твоим я порой безучастна,

И призыв твой мне чужд и далек,

Если взор мой горит непонятно и

страстно,

А румянец сбегает со щек,

Если вся я, охвачена жизнью иною,

Отдаюсь безраздельно мечте,

Ты меня не тревожь: новый мир предо

мною

Без границ, в неземной красоте...

Из-за полога туч в ослепительной

мощи

С неба смотрится солнечный круг;

Благовонными миртами убраны рощи,

И пестреет фиалками луг.

На покосах стога, как безбрежное

море,

Разбегаются нивы волной,

Разрослись кипарисы в кудрявом

уборе

И трепещет источник степной.

Ветер мчится на лесть, и по чаще

дремучей

Несмолкаемый носится гул...

Мир воскрес и живет, полон жизни

могучей,

И в восторгах любви потонул!

Вон, я вижу со всех уголков миpoзданья,

Словно взмахи бесчисленных крыл,

Отовсюду, ликуя, несется дыханье

Новой жизни и счастья, и сил...

Царство роз и надежд, и любви

благородной,

Царство дивных побед и работ,

Царство веры в людей, царство мысли

свободной,

Царство гордых порывов вперед!

Не бегут человеческой крови потоки

На земли истомленную грудь,

И бессильно оружье, кудесник жестокий,

Жажду битвы в народы вдохнуть.

Смолкли пушки, не смеют безумно и

дико

Раскрывать огнедышащий зев,

Не гремит над равниной, средь стона

и крика,

Боевого пэана напев.

Но весь мир - это братство; святые

стремленья

Зажигают людские сердца,

И несется торжественный гимн

примиренья

Вдоль по миpy с конца до конца.

Наделенные туком поля и равнины

Разрыхляющий плуг обошел...

Вьется дымкою пар... Не смолкают

машины,

Накалившись клокочет котел...

И над царственным шумом работы

мятежной,

Кропотливой работы земли,

Распростерла свобода в лазури

безбрежной

Белоснежные крылья свои.

Ночь

В саду очарованном

Разлит аромат.

Ночные лобзания

Спустились на сад.

Но странное грезится

Глухой тишине,

И ветер колеблется

В безрадостном сне.

Быть может, поведала

Печальная мгла

Дрожащим гардениям

Людские дела...

БЫТЬ может... и катится

Росистый бальзам

Дождем освежительным

По сонным листкам...

...Над горем безвыходным,

Над мертвой мечтой,

Над грезой несбыточной,

Над тайной тоской,

Над призрачной радостью,

Бегущею прочь,

В слезах разливается

Скорбящая ночь.