Лейкин Н. А. Шуты гороховые: Повести. Рассказы
М., "Русская книга", 1992.
Вторник Святой недели. Шестой час вечера. В купеческом доме едят уже второй окорок ветчины и ветчина начинает претить; откупорена уже вторая четверть водки, но водка пьется во все удовольствие. Почали третью сотню крашеных яиц и едят их при каждом удобном случае: перед чаем, перед завтраком, перед обедом, перед ужином. Гости не выходят из дома. У хозяйки, особенно усердно христосовавшейся с посетителями, губы вспухли, как подушки. От гостей отбоя нет. Хозяева пьют и едят с каждым гостем. Хозяин третий день уже пьян и ходит в каком-то обалдении.
- Господи Боже мой! - ропщет старшая дочь.- Погода на Пасхе стоит эдакая прекрасная, а мы сидим запершись и третий день ничего, кроме пьяных ликов, не видим!
- Да ведь как вырвешься-то, коли гости одолели,- отвечает мать.
- Бежать надо. Что такое гости? Гости придут, поклонятся пустынному месту и уйдут. Достаточно уж мы об них свои губы трепали, христосуясь. Взять бы сейчас коляску с извозчичьего двора да ехать куда-нибудь за город аристократическим манером весну встречать. Аристократы все так делают. Теперича они все до единого на Елагиной на солнце смотрят. Да и папеньку-то прогулять следовало, а то он совсем как таракан после буры ползает. Все хоть бы воздушку легкого понюхал.
- Что она там мое имя всуе произносит? - спросил отец, сидевший около стола с закуской и окороком ветчины и чокавшийся с гостем.
- Кататься в коляске стремится,- ответила хозяйка.- Чтоб ехать всем нам вкупе аристократическим манером на Елагин, на солнце смотреть.
- Да нешто мы орлы, что можем на солнце смотреть? На солнце только орлы смотреть могут. Что она брешет!
- Не правда-с. Все аристократы весной на солнце смотрят. Ну не хотите на солнце смотреть, так возьмите коляску и поедемте так по островам кататься. Надо же весну встречать,- сказала дочь.
- Весну! - передразнил ее отец.- Да что ж такое, по-твоему, весна-то, что ее встречать надо? Дама какая тебе сродственная, что ли? Весна - весна и больше ничего.
- Опять невпопад сказала! Ах Боже мой, как трудно с вами разговаривать! Впрочем, вы очень хорошо понимаете, об чем я говорю и как весну встречают, и только притворяетесь. Встреча весны - аллегория и больше ничего.
- А коли аллегория, то вот мы с Яковом Панфилычем ее и встречаем. Саданем-ка еще по одной рюмашечке аллегории-то, Яков Панфилыч, встретим... чего зевать-то?
- Дома в четырех стенах весну не встречают. Надо проветриваться. В самом деле, папенька; хоть бы воздуху вы понюхали.
- Я и то нюхаю. Соси, Яков Панфилыч! Господи благослови! Христос воскрес!
- Да полноте вам... Какой здесь воздух? Здесь водочный да ветчинный запах. А вот ежели бы коляску наняли, да вместе с нами... А то никакого удовольствия не видим.
- Эка несообразная девка! Да как я могу, коли у нас гость? Не гнать же его.
- Гостя можно и с собой взять, он так же, как и вы, от чревообъедения этого самого да от пития обалдел.
- Каково разговаривает-то! - подмигнул отец гостю.- Вот так девица! Ах, сколько будущему мужу у ней этого дерзостного духу выколачивать придется!
- А что? Ведь она вправду,- шепнул гость хозяину.- Действительно, мы за три-то дня обалдели. Я так, что у меня даже понятия перевернулись. В ушах колокольный звон, и на что ни взгляну, во всем один окорок ветчины вижу. Поедем кататься.
- Не... Лучше выпьем.
- Чудак-человек, да ведь на легком-то воздухе еще приятнее выпить. Ну, я в половинную долю на коляску иду. Ходит, что ли? Возьмем и женский департамент с собой.
- Вы согласны, Яков Панфилыч? - встрепенулась хозяйская дочь.- Вот за это мерси! Совсем я не ожидала, что вы такой интересный кавалер. Ну, полноте, папенька, поедемте. Все хоть на аристократов посмотрим.
Отец колебался.
- Мать! Ехать нам, что ли? - спросил он жену.
- Да, конечно, поедем. И как мы тебя отлично прогуляем! Вернешься свеж, как голубица, и развихляние суставов получишь. А то посмотри на себя в зеркало: точь-в-точь филин на дереве, глаза выпуча.
- Ну, пошли лавочного мальчишку за коляской! А сами сряжайтесь.
Явилась коляска.
- Ей-Богу, так рада, так рада, что он хоть отрезвится к завтраму на легком-то воздухе,- говорила мать, одеваясь во все парадное.- Уж где так ты, Аленушка, глупа, а сегодня совсем умную вещь придумала,- прибавила она, обращаясь к дочери.
- А ну-ко, чтоб не хромать, так посошок на дорожку, - сказал гостю совсем уже одетый в пальто и шляпу хозяин.
- Да не много ли будет? Ведь к аристократам едем.
- Пустое. Что тут считать! Я даже думаю так, что нам и с собой бутылку хересу взять.
- Вот еще, с собой возить! А по дороге-то нешто хмельных палестин мало?
С лестницы мужчины сходили совсем уже покачиваясь. Сели, поехали.
- Видите, папенька, как на легком воздухе прекрасно,- говорила дочь.
- Верно, верно, дочка. На легком воздухе действительно прекрасно,- отвечал отец.- А ну-ко, извозчик, подержи направо на углу, у трактира. Вы посидите тут в коляске да подождите нас, а мы с Яковом Панфилычем хватим малую толику на легком воздухе.
- Что же это такое! - заговорили мать и дочь.- Мы вас повезли на легком воздухе проветривать, а вы в трактир. Эдак ежели мы будем на каждом углу останавливаться, то и никогда на острова не доедем.
- Доедем. В лучшем виде доедем. Ну, что вы заскулили, как псы по покойнике! Ведь поехали весну встречать, так надо же ее как следовает встретить.
Мужчины вылезли из коляски и направились в трактир. Женщины остались сидеть.
Минут через десять мужчины вернулись еще пьянее. Тронулись в путь.
- А ей-ей, на легком-то воздухе лучше,- говорит заплетающимся языком отец.- Яков Панфилыч, чувствуешь весну-то, как она в тебя входит?
- Еще бы... В лучшем виде чувствую. Только надо повторить. Извозчик! Стоп, машина! Вот видишь красную вывеску, так у ней! - скомандовал гость.
- Опять? Ведь эдак конца не будет! - возопили женщины.
- Пардон, мадамы. Мы сейчас. Давеча ваш папенька меня угостил, а теперь я его угостить должен. Без этого нельзя. Да, наконец, и весна обидеться может, что я ее на свои деньги не встречал, а только на чужие.
Опять дамы остались одни.
- Ну, маменька, кажется, что никакой нам аристократии не увидать, а просидим мы целый вечер около трактирных подъездов,- сказала дочь.
- Ну, Бог милостив. Авось как-нибудь,- отвечала мать.
Мужчины, выйдя из трактира, уже карабкались, влезая в коляску.
- Весна вам кланяться приказала, - пробормотал отец, прожевывая редиску.
- Папенька, что ж вы это с редькой в руках на улицу вышли! - ужаснулась дочь.- Ах, срам какой! Бросьте поскорей. Вон офицеры на нас смотрят и смеются. Что же это такое: в коляске все равно как аристократы, и вдруг с редькой!
- А пущай их смеются! Верно, им завидно, что мы выпили и закусываем.
Снова поехали. Въехали на мост. На мосту через Неву мужчин совсем уже развезло. Гость запел пьяным голосом: "Ехал чижик в лодочке в генеральском чине"... "Не выпить ли водочки по этой причине",- отвечал хозяин и прибавил:
- Да где выпить-то? Вот тоже антимония: эдакий длинный мост выстроили, а трактира на нем не завели. Ну, да как только перевалим через Неву, сейчас остановимся у красной вывески. Вон она весна красная-то вдали виднеется!
Перевалили через Неву и опять остановились у трактира. Дамы чуть не плакали.
- Послушайте, это ни на что не похоже! Мы уедем одни.
- Не смей, извозчик, а то и денег не получишь!
Зашли в трактир и пропали. Через полчаса дамы послали за мужчинами в трактир извозчика. Тот пошел и сам пропал, но через несколько времени явился пьяный и сказал:
- Сейчас приведут ваших хозяев. А уж как меня-то они угостили - то есть в лучшем виде! - бормотал он, влезая на козлы.- Вот купцы так купцы. Дай Бог всякому... Ну, как за эдаких купцов Бога не молить! Каждый соорудил мне по стаканчику... А потом сообща... И сообща выпили. "Бери, говорят, кильку"... Стал просить пивца - пивца дали.
Действительно, из трактирного подъезда половые выводили под руки мужчин и начали сажать их в коляску. Отец запнулся и упал. Его начали поднимать и кой-как посадили.
- Нате вам по огурцу. Весна прислала,- бормотал он, вынув из кармана два огурца и суя их жене и дочери.
- Вот осрамились так осрамились! - всплескивала руками дочь.- Как можно в таком виде вместе с аристократией на солнце смотреть! Лучше уж домой.
- Домой, домой, будет с нас... И проветрились, и весну встретили,- твердили мужчины.- Извозчик, домой!
И коляска с гуляющими поехала обратно.