Картер Ник - Тайна каторжника

  

   OCR Денис http://mysuli.aldebaran.ru

   "Ник Картер. Т. 2": Триника; Новосибирск; 1994

   ISBN 5-87729-002-9

  

  

   Знаменитый сыщик Ник Картер вместе со своим младшим помощником Патси находился в Вашингтоне, где только что закончил одно из своих многочисленных дел.

   В отличном расположении, покуривая хорошие сигары, шли они по авеню Пенсильвания, без определенной цели.

   Было около трех часов дня.

   - Полагаю, - заговорил Ник Картер, - что было бы весьма недурно пообедать теперь у Виллара, потом прокатиться по парку, а вечером отправиться в театр. Все равно еще успеем к двенадцатичасовому поезду в Нью-Йорк.

   - Идея недурна, - улыбнулся Патси, - в особенности обед у Виллара представляется мне заманчивым, так как говорят, что этот ресторан ни в чем не уступает нашему знаменитому Дельмонико.

   Ник Картер хотел что-то ответить, но на повороте на Четвертую улицу вдруг нагнулся и поднял с тротуара нечто похожее на маленькую, черную змею.

   Развернув эту вещь, он увидел, что это четки, которыми католики пользуются во время молитвы, перебирая их пальцами.

   - Что это вы нашли? - спросил Патси. - Четки! Уронивший их будет весьма опечален, потому что потерять четки считается дурным предзнаменованием!

   Ник Картер положил четки в карман, не разглядывая их.

   Оживленно беседуя о разных вещах, они дошли до гостиницы и совершенно забыли о четках.

   - Как вы полагаете, - сказал Патси, останавливаясь у подъезда, - недурно было бы сесть в общий зал и закурить свежую сигару? Мы ведь гуляли часа два, и я порядком устал.

   - Ты что-то состарился, - рассмеялся Ник Картер, - изволь, так и быть. Впрочем, я и сам не прочь отдохнуть. Когда гуляешь без цели, то это утомляет больше, чем если идешь по делу.

   Они вошли в вестибюль и заняли два удобных, мягких кресла.

   Закурив сигару, Ник Картер машинально вынул из кармана свою находку и начал перебирать шарики.

   - Позвольте мне взглянуть на эти четки, - попросил Патси.

   - Послушай, Патси, - сказал Ник Картер, вытягивая четки во всю длину, - ты не находишь, что они уж очень длинны?

   Патси взял четки и стал внимательно разглядывать их.

   Вдруг он в изумлении покачал головой и начал рассматривать каждый шарик в отдельности.

   Он несколько раз повертел четки в руках и потом сказал:

   - Это вовсе не четки.

   - Как так? С первого взгляда видно, что это именно четки. На них есть большие и малые шарики, есть и крестик.

   - И все-таки это не четки, - утверждал Патси.

   - Ну что ж, стало быть, ты умнее меня, - отозвался Ник Картер с улыбкой.

   - Этого я вовсе не утверждаю, - возразил Патси, - но если бы вы были католиком, как я, то согласились бы со мной. Вы считаете всякую нитку, состоящую из больших и малых шариков с крестиком, четками, но это вовсе нелогично.

   - Как так?

   - Четки всегда разделены на несколько равных частей, между которыми находится по большому шарику, так называемому патерностеру. А в данном случае этого нет.

   - А что ж это такое, по-твоему?

   - Да просто нитка с шариками.

   - Но ведь в ней есть шарики разной величины?

   - Так-то оно так, но четки должны иметь именно такой вид, но отнюдь не другой.

   - Быть может, есть секты, которые пользуются такими четками, как эта?

   - Не думаю. Я не очень набожен, но все-таки смею утверждать, что в данном случае я прав.

   - Ну что ж, давай-ка еще раз рассмотрим эту вещичку.

   Патси вернул Картеру четки, а тот положил их на колено и стал внимательно рассматривать каждый шарик в отдельности.

   Очередь изумиться настала теперь для Ника Картера. Он вдруг насторожился и с удвоенным вниманием продолжал осмотр. Затем он поднял четки, придерживая их левой рукой за крестик, и снова перебрал все шарики до конца.

   После этого он проделал то же самое еще раз, положил четки на правую ладонь и задумался.

   Патси сгорал от любопытства. Наконец он решился спросить:

   - Извините, начальник, что я нарушаю ваши мысли, но мне кажется, вы нашли что-то такое особенное.

   - Да! - коротко ответил Ник Картер.

   - Нельзя ли узнать, в чем дело?

   - Можно, - улыбнулся Ник Картер, - не буду тебя больше мучить молчанием. Вот что, ты когда-нибудь занимался наукой телеграфирования?

   - К стыду своему, должен признаться, что не занимался.

   - Значит тебе не знакома азбука Морзе?

   - Разбирать я ее не умею, но знаю, что буквы обозначаются известными сопоставлениями точек и черточек.

   - Из таких сопоставлений состоят вот эти самые четки.

   - Неужели? - воскликнул Патси.

   - Именно! Вся эта нитка представляет собой не что иное, как телеграфное сообщение, подобно тем, которые передаются на бумажных лентах аппарата Морзе.

   - Вот чудеса! Опять новое доказательство того, что следует постоянно учиться и расширять круг познаний! Я бы никогда не догадался!

   - Век живи, век учись! Дело в том, что мне приходилось распутывать многие крайне загадочные шифры, но подобного таинственного известия я еще ни разу не встречал.

   - А кому адресована эта своеобразная телеграмма?

   - Отправитель не указал адреса и это еще больше усиливает таинственность содержания.

   - А содержание вы уже разобрали?

   Ник Картер ответил не сразу. Он в раздумье разглядывал черную нитку. Наконец сказал, обращаясь к своему помощнику:

   - Сколько шариков полагается в четках, Патси?

   - Сто шестьдесят девять.

   - А тут их триста сорок три, не считая промежутков, равносильных интервалам между отдельными словами в азбуке Морзе. Да, ведь я хотел прочитать тебе телеграмму. Ну что же, слушай.

   Он опять поднял четки, медленно начал перебирать шарики и проговорил:

   - Карета заказана на сегодня на одиннадцать часов вечера, Зара, Филипп в надежном месте, опасность миновала, бриллианты и деньги принесу, возврата или колебаний нет, исполняй данное обещание, доверяй мне, иначе смерть для обоих.

   - И больше ничего? - спросил Патси.

   - Довольно и этого, Патси, - ответил Ник Картер, - по моему мнению и этого достаточно: эта нитка содержит больше, чем ты думаешь. Поживем - увидим.

  

  

   - Не скажете ли вы мне, начальник, каким образом у вас появилась мысль, что нитка представляет собой таинственное извещение, изображенное телеграфными знаками?

   - Отчего же не сказать, - ответил Ник Картер, усаживаясь поудобнее в кресло, - дело вот в чем: когда ты стал утверждать, что эта вещичка вовсе не четки, то у меня появилась идея, другими словами, тот, кто составил их, сделал это с намерением вызвать у каждого поверхностного наблюдателя представление именно о четках. А если это так, думал я, то за этим скрывается какая-то тайна. Иначе никто не дал бы себе труда сделать четки, которые на самом деле не могли служить именно четками.

   - Все это правильно, - заметил Патси, - но признаюсь, что я не так быстро пришел бы к такому выводу.

   - Когда ты вернул мне нитку, - продолжал Ник Картер, - я начал задумываться над вопросом, для какой же цели она сделана. Случайно первое слово телеграммы состоит только из букв, разделенных точками и промежутками. Лишь три буквы в том слове содержат черточки.

   - Какое это имеет отношение к делу?

   - А вот какое: если бы первое слово состояло только из черточек, то я никогда не догадался бы, что эти шарики содержат какое-то извещение. Надо тебе знать, что, по моему предположению, маленькие шарики обозначали точки, большие - короткие черточки, а самые большие - длинную черточку, изображающую в азбуке Морзе букву "л".

   - И что же из этого следует?

   - Если бы первое слово начиналось с буквы "л", то на первом месте стоял бы один из самых больших шариков. Но в данном случае первое слово состоит из одних только точек. Разглядывая шарики, я догадался, что первое слово обозначает "карета".

   - Ага, я начинаю понимать вас.

   - Второе слово тоже состояло почти только из точек и промежутков, и обозначает "заказана". Ну вот, и так далее. Ты понимаешь, каким образом я шел вперед по пути догадок?

   - Понимаю!

   - Найдя, что самые большие шарики обозначают собой букву "л", я нашел ключ ко всему извещению.

   - Вы говорите это так спокойно, точно это сущие пустяки, - рассмеялся Патси.

   - Это потому, что я хорошо знаю телеграфную азбуку, а для того, кто ее знает, вся эта нитка уже не секрет. В общем, эти четки представляют собой весьма остроумную выдумку. Шарики соединены между собой маленькими стальными звеньями. Два звена обозначают промежутки между буквами, три - между словами, а единичные звенья изображают известные буквы. Понял?

   - Понял! Поразительно умная идея!

   - Да, и тот, кто сделал эти четки, человек очень неглупый. По всей вероятности, он сам и является отправителем телеграммы, я хочу сказать, он сделал четки не для кого-нибудь другого, а для себя самого.

   - А что вы скажете по поводу самого извещения?

   - Пока это для меня такая же загадка, как и для тебя. Странно то, что мы нашли четки на мостовой, хотя они представляют собой в своем роде документ. Я не думаю, чтобы адресат бросил четки на мостовую. Можно, пожалуй, предположить, что свидание состоялось именно на том месте, где мы нашли четки, что карета стояла на этом месте, или, что ожидавшие карету лица прошли по этому месту.

   - Значит, вы полагаете, что свидание это состоялось уже, и было назначено не на сегодня вечером?

   - В этом я не сомневаюсь.

   - Отсюда следует, - продолжал Патси, - что если известие состоит в связи с каким-нибудь преступлением, то таковое уже успело свершиться?

   - Совершенно верно, - ответил Ник Картер, закуривая свежую сигару.

   - А что вы предполагаете предпринять?

   - Я постараюсь разузнать, в чем тут секрет, независимо от результатов. Ты знаешь, я давно уже отдыхаю и работа даст мне истинное удовольствие, тем более, что в данном случае это будет интересное развлечение. Так или иначе дело интересно и я берусь за него, как за решение трудной шахматной задачи.

   - Надеюсь, мне можно будет принять участие в этом развлечении? - спросил Патси.

   - Конечно, если хочешь. Пока, правда, тебе нечего будет делать, но со временем твоя помощь будет весьма желательна. Но предупреждаю, что выгоды от этого дела не предвидится, так как я полагаю, что нам предстоит больше работы, чем удовольствия.

   - Работа тоже удовольствие. Я тоже должен сознаться, что я соскучился за время нашего отдыха.

   - Правильно. Ну что ж, может быть, ты тоже заметил что-нибудь особенное в этих четках?

   - Пока нет, но позвольте мне еще раз рассмотреть их.

   Ник Картер передал своему помощнику четки, а Патси внимательно стал их разглядывать.

   - Жаль, что у меня нет настоящих четок, - заметил он, - а то я мог бы объяснить вам, что тот, кто составил эту нитку, на самом деле профессиональный мастер четок.

   - В этом я не сомневался с самого начала, - ответил Ник Картер, - и это очень важное указание, так как оно облегчает дальнейшее расследование. Впрочем, тебе ведь город Вашингтон хорошо знаком, не знаешь ли ты случайно, имеется ли в городе мастер четок?

   - Не знаю. В Вашингтоне я никогда не покупал четок. Было бы хорошо, если бы мы отправились к какому-нибудь священнику, который сообщит нам эти сведения. Не пойти ли мне к моему прежнему приходскому священнику, патеру Бриену? Быть может, вы пойдете вместе со мной?

   - Пойду. Я тоже хочу задать ему кое-какие вопросы.

   - Патер Бриен будет возмущен, что четки, или хотя бы даже только вещь, похожая на четки, служат подобной цели, и он сам приложит все старания к тому, чтобы найти человека, изготовившего эту нитку. Мне почему-то кажется, что он окажет нам ценные услуги в этом деле.

   - Мне тоже так кажется, - согласился Ник Картер, - но имей в виду, что меня интересует не столько лицо, изготовившее четки, сколько получивший это извещение. Предположим, что изготовитель четок понятия не имеет о телеграфных знаках. В один прекрасный день к нему является некто и заказывает нитки с шариками по определенному образцу. Изготовитель четок исполнит этот заказ, даже не подозревая о том, для чего нужна эта нитка. Правда, изготовитель четок, быть может, сумеет указать нам имя и фамилию заказчика или его адрес, но ведь если заказчик имел в виду какую-нибудь преступную цель, то он, наверно, был настолько осторожен, что не указал верного адреса.

   - Попытаться все-таки не мешает, - заметил Патси.

   - Конечно, и даже следует. Я ведь этим только хотел тебе доказать, что для нас гораздо важнее разыскать получателя извещения, чем изготовителя.

   - Составили ли вы себе уже какое-нибудь определенное мнение об этом лице?

   - Да, более или менее. Несомненно, получатель представляет собой лицо, которому извещение не могло быть передано в обычной форме, но которому можно было послать четки, не возбуждая никаких подозрений. Скажем, лицо это находится в тюрьме или в таком учреждении, где надзиратели и чиновники не обращают внимания на подобные вещи.

   - Об этом я уже думал. Возможно, что получатель этих четок выдает себя за очень важного человека. Ханжа всегда гораздо опаснее тех негодяев, которые не стараются прикрыть свою подлость показной набожностью.

  

  

   Посидев еще довольно долго в глубоком раздумье, Ник Картер встал и вместе с Патси направился к огромному зданию почтамта.

   Не говоря Патси ни слова, он вошел в это здание, направился к одному из столов и быстро написал несколько строк на бумажке. Затем он подошел к тому окошечку, за которым сидел чиновник, принимавший объявления для газет.

   Ник Картер составил объявление следующего содержания:

   "Четки!

   На углу Четвертой улицы и авеню Пенсильвания на тротуаре найдены четки, не вполне соответствующие установлениям церкви. Собственник приглашается оставить на почтамте письмо под шифром "Четки 100", указав в нем свой адрес или адрес, куда следует доставить четки".

   Ник Картер дал своему помощнику прочитать это объявление, затем передал его чиновнику и уплатил за троекратное напечатание.

   - Это очень хитро придумано, - сказал Патси, выходя со своим начальником на улицу, я полагаю, что лицо, уронившее четки, пожелает получить их обратно.

   - Возможно, что и лицо, отправившее их, захочет снова завладеть ими, - ответил Ник Картер, - полагаю, что кто-нибудь из них да попадет в ловушку, хотя я в этом далеко не уверен: люди, которые передают извещения столь своеобразным способом, достаточно хитры для того, чтобы не попасть впросак. Но в общем, оплошности я этим не делаю и если объявление не принесет пользы, то и вреда не причинит.

   - Вы в объявлении не упомянули, что не считаете эту вещь четками, - заметил Патси.

   - Именно! Пусть думают, что я принимаю ее за четки! Ну, а теперь, не пойти ли нам к твоему патеру?

   - Пойдем. Это недалеко отсюда, он живет на Десятой улице.

  

  

   Патер Бриен оказался дома и был очень рад видеть Патси.

   Он проводил своих посетителей в рабочий кабинет и Патси представил ему своего начальника.

   Ник Картер сейчас же изложил ему цель своего прихода, рассказал ему о своих догадках и затем передал саму находку.

   Сначала патер разглядывал четки с недовольным лицом, но потом улыбнулся. Он подошел к окну и начал рассматривать отдельные составные части четок.

   Сыщики переглянулись: по-видимому, патер тоже заинтересовался этой вещью, хотя, быть может, по иным причинам.

   Отойдя от окна, патер направился к несгораемому шкафу и вынул оттуда пару новых четок. Заперев шкаф, он сел и обратился к своим посетителям.

   - Мне кажется, мистер Картер, - медленно заговорил он, - что я могу дать вам некоторые сведения по поводу этой странной находки, хотя не слишком много. Во всяком случае, могу сказать, что я знаю то лицо, которое изготовило эти четки.

   - Это очень интересно, - радостно воскликнул Ник Картер, - для нас это весьма важно и дело этим значительно облегчается.

   - Оно как будто бы так, - возразил патер, - но я полагаю, что эти четки изготовлены в мастерской некоего Михаила Каддль. К крайнему прискорбию, человек этот отлучен от церкви. Это произошло года три тому назад, в Чикаго, не здесь в Вашингтоне. В настоящее время Каддль отсиживает наказание в тюрьме Моммензин в штате Пенсильвания.

   - Это очень интересно, - заметил Ник Картер, - значит по способу изготовления и по работе вы видите, что нитка изготовлена именно этим Каддлем?

   - Именно! Сначала я не был уверен в этом, но потом мое сомнение перешло в уверенность, когда я сравнил изготовленные им же настоящие четки с этой ниткой. Он мастер своего дела, и я легко увидел те особенности, которыми отличается его работа от работы других мастеров.

   - Не знаете ли вы случайно, к какому сроку приговорен Каддль?

   - Кажется, к пяти годам.

   - А давно ли он уже сидит в тюрьме?

   - Года два, может быть, несколькими месяцами больше, - ответил патер, задумчиво глядя на четки, - он изготовил эту нитку до отправки в тюрьму, или же он теперь на свободе. Последнее допускает два объяснения: либо его помиловали, либо он бежал из тюрьмы.

   - Пожалуй, можно предположить, - заметил Ник Картер, - что он сидит еще в тюрьме и ему разрешили там же изготовлять подобные нитки.

   - Если вы, быть может, желаете переговорить с начальником тюрьмы, то мой телефон в вашем распоряжении, - предупредительно сказал патер.

   - Очень вам благодарен, - ответил Ник Картер, - воспользуюсь вашим разрешением, так как меня, откровенно говоря, весьма интересует, какое из наших трех предположений соответствует истине. Не можете ли вы мне еще сказать, за что именно Каддль попал в тюрьму?

   - Кажется, за покушение на убийство. В Чикаго он напал на священника, который отлучил его от церкви и покушение его увенчалось бы успехом, если бы случайные прохожие не вмешались в дело и не задержали его. Он покушался на убийство священника главным образом потому, что вследствие отлучения он лишился заработка, так как после этого никто не стал покупать у него четок. Вот все, что я вам могу сказать по этому поводу.

   - Я вам очень благодарен, эти сведения для меня вполне достаточны.

   Ник Картер перешел в свободную комнату, где находился телефон и вызвал начальника тюрьмы Моммензин.

   Спустя несколько минут он вернулся в рабочий кабинет, где сидел патер Бриен с Патси.

   - Михаил Каддль еще находится в тюрьме Моммензин, - заявил Ник Картер, - и если он будет вести себя и впредь так примерно, как до сих пор, то его года через полтора выпустят на свободу.

   - Вы не осведомлялись относительно того, разрешено ли ему изготовлять четки?

   - Нет, об этом я не спрашивал, так как предпочитаю спросить лично. Я сегодня поеду в Филадельфию, чтобы поговорить с начальником тюрьмы, с надзирателями и с самим заключенным. Когда я вернусь завтра после обеда в Вашингтон, то, наверно, у меня будут интересные новости.

   - Я был бы очень рад, если бы вы завтра тоже пожаловали ко мне, - ответил патер, - так как это таинственное дело интересует меня в такой же мере, как и вас, хотя бы уж из-за четок. Вы сами понимаете, что для нас было бы крайне неприятно, если бы отлученный от церкви изготовлял и продавал четки; они могут попасть в руки священников лишь через посредство третьих лиц. Я еще хотел сказать кое-что.

   - Пожалуйста, говорите, - сказал Ник Картер, видя, что патер колеблется.

   - Видите ли, я профан в том деле, в котором вы работаете столь безукоризненно, но мне кажется, чем больше я думаю об этом извещении, что за ним скрывается не одно, а даже несколько преступлений!

   - Это весьма возможно, - согласился Ник Картер.

   - Дело, видите ли вот в чем: по моему мнению, слова "Филипп в надежном месте" указывают на одно преступление, слово "принесу бриллианты и деньги" указывают на грабеж и вымогательство, а слова "доверяй мне или смерть обоим" равносильны угрозе, что и сама Зара сделается жертвой преступников, если еще не сделалась ей. Не находите ли вы, что мои выводы правильны?

   - Совершенно верно! Я и сам уже пришел к такому выводу! - улыбнулся Ник Картер.

   - Само имя "Зара" довольно своеобразно, - продолжал священник, - не женское ли это имя?

   - Надо полагать, женское, тем более, что оканчивается на "а", хотя в Бельгии и Румынии есть и мужские имена на "а". Пока я буду в Филадельфии, Патси успеет разыскать в адресной книге всех жителей, носящих имя "Зара", будь они женщины или мужчины. Это будет нетрудно, имя редкое! По моему мнению, это скорей всего сокращение: я несколько раз уже слышал имя "Зараби", есть также испанское имя "Альказара". Но теперь я не стану больше утруждать вас, - сказал Ник Картер, взглянув на часы, - позвольте еще раз поблагодарить вас за ваши любезные сведения и извините, что я отнял у вас столько времени.

   - Я был очень рад вашему посещению, - ответил патер, пожимая сыщику руку, - во-первых, я всегда рад видеть Патси, а во-вторых, весьма важно узнать, действительно ли отлученный от церкви в тюрьме делает четки и продает их - ведь это сущее безобразие.

   - Завтра мы это узнаем, - ответил Ник Картер, - а теперь прощайте.

   - Я не могу благословить вас на прощание, так как вы лютеранин, - закончил патер, - но тем не менее я буду просить Царицу Небесную помочь вам в ваших начинаниях, которые принесут пользу и нашей церкви.

   Сыщики ушли и отправились в гостиницу Виллара обедать.

  

  

   В полночь Ник Картер выехал из Вашингтона, но только не в Нью-Йорк, как сначала предполагал, а в Филадельфию, и на другое утро в девять часов он уже сидел в приемной начальника тюрьмы Моммензин.

   - Прежде чем вы вызовете заключенного, - сказал Ник Картер, который уже успел переговорить с начальником по существу дела, - я хотел бы задать вам еще несколько вопросов о нем.

   - Я слушаю вас.

   - Не можете ли вы мне сказать, каким ремеслом занимался Каддль, когда совершил преступление, за которое попал в тюрьму?

   - Могу. Ему давала работу какая-то католическая община в Чикаго, и он, насколько мне известно, занимался изготовлением четок.

   - Разрешили ли вы ему изготовлять такие вещи здесь в тюрьме?

   - Как вам сказать: и да, и нет.

   - Что это значит?

   - Видите ли, этот Каддль - надо вам знать, что в тюрьме его зовут не по имени, а по номеру, который он носит на груди, - за все время своего пребывания в тюрьме ведет себя так отменно хорошо, что ему даны разные льготы. Так, например, ему разрешено время от времени заниматься резьбой по дереву, но делать четки ему никогда не разрешали, так как это было бы крайне непристойно.

   - Не делал ли он нитки с резными шариками?

   - Это да. И даже довольно много.

   - Видели ли вы каждую нитку?

   - Нет, лишь изредка я рассматривал его изделия.

   - А куда девались эти вещи? Преимущественно нитки с шариками?

   - Насколько мне известно, они отправлялись куда-то в подарок одному из его друзей.

   Начальник тюрьмы заметил, что Ник Картер нахмурился, и сказал:

   - Это нисколько не противоречит тюремному уставу. В настоящее время он занимает должность истопника и у него остается много свободного времени, чтобы работать на себя. Я этому никогда и не противился, так как он делал только обыкновенные нитки с шариками, а не четки.

   - Где именно он изготовлял эти нитки?

   - В маленьком помещении рядом со своей камерой.

   - Не можете ли вы мне сказать хотя бы приблизительно, сколько он изготовил и раздарил таких ниток?

   - Это надо справиться в книгах, но, по моему приблизительному расчету, не более дюжины. По книгам я могу вам указать также имена и адреса лиц, которым эти нитки были посланы. А разве вышло какое-нибудь недоразумение? Недаром же вы пожаловали к нам сюда?

   - Недоразумений не было, - уклончиво ответил Ник Картер, - и вам во всяком случае нечего опасаться неприятностей. Я пока еще не могу сообщить вам, почему именно я так интересуюсь изготовителем этих ниток, а теперь попрошу вас еще сказать мне, если возможно, не справляясь по книгам, отсылал ли Каддль в последнее время кому-нибудь такую нитку?

   - Отсылал. Это было недели три тому назад, пожалуй, даже меньше.

   - Видели ли вы эту нитку?

   - Я сам не видел, но ее видел старший надзиратель.

   - Он, вероятно, сумеет нам сказать, кому эта нитка была послана. Начал ли Каддль после этого изготовлять новую нитку?

   - Весьма возможно. Как только у него выдается свободное время, он вырезает шарики. Такие нитки ему приходится делать довольно долго, так как изготовление отнимает много времени и труда.

   - Где теперь находится Каддль?

   - По всей вероятности, в своей маленькой мастерской.

   - Нельзя ли его занять чем-нибудь в других местах минут на пятнадцать? Конечно, он не должен знать, что кто-то желает осмотреть его мастерскую.

   - Это можно. Но я не понимаю, для чего вам это нужно. Надеюсь...

   - Терпение, - улыбнулся Ник Картер, - я объясню вам в свое время все, но пока у меня есть серьезные основания не раскрывать своих карт. Так вы будете любезны исполнить мое желание?

   - Если вы подождете меня немного, то я сейчас же распоряжусь, - ответил начальник тюрьмы, которому все время было как-то не по себе.

   Он никогда не имел случая ближе узнать знаменитого сыщика, но столько читал о нем, что знал, что Ник Картер никогда не занимается мелкими делами. Несмотря на уверение сыщика, что ему, начальнику тюрьмы, никакая неприятность не угрожает, он все-таки предчувствовал, что вся эта история закончится выговором от начальства. Он проклинал всех сыщиков с их делами, но, конечно, с виду был весьма предупредителен и любезен.

   Спустя минут пять он вернулся в приемную и проводил своего посетителя в маленькое, с решетками на окнах, помещение длиной в пять и шириной в три метра. Под единственным окном, выходящим во двор, во всю длину стены была приделана широкая толстая доска, служившая верстаком, на котором лежали инструменты, употребляемые обычно резчиками.

   Ник Картер высказал удивление по поводу того, что заключенному разрешено пользоваться инструментами, которые он мог пустить в ход в качестве оружия.

   - Все инструменты пронумерованы, - сказал начальник тюрьмы, - и заключенный вечером обязан сдавать их надзирателю, кроме того, Каддль за образцовое поведение пользуется, как я уже говорил, особыми льготами.

   - Вот как, - проворчал Ник Картер, внимательно осматривая помещение и не упуская из виду ни одной мелочи.

   - А вот и нитка, - вдруг воскликнул Ник Картер, - которую он сейчас делает.

   Он указал на ряд выделанных из дерева шариков, связанных между собой стальными звеньями. По-видимому, нитка скоро должна была быть готова. Каддль просто положил ее на верстак, когда его вызвали.

   Нитка имела в длину дюймов восемнадцать. Шарики на ней были крупнее тех, что были нанизаны на найденной сыщиком нитке. Самые маленькие шарики новой нитки были больше самых больших на найденной нитке. Вообще, все составные части были пропорционально больше.

   - Вот эту нитку Каддль делает для моей дочери, - заметил начальник тюрьмы.

   - Как так? - спросил Ник Картер, внимательно разглядывая нитку.

   - Моя дочь как-то случайно увидела одну из изготовленных им ниток, - пояснил начальник тюрьмы, - и высказала желание иметь такую же. Каддль тотчас же и взялся за работу.

   Тем временем Ник Картер заметил к крайнему своему изумлению, что шарики на новой нитке тоже составляли известные слова по азбуке Морзе. Он прочитал: "Да хранит тебя судьба на жизненном пути и..."

   Дальше шариков больше не было. По-видимому, Каддль привык делать нитки с таинственным значением и не сделал исключения также и в данном случае.

   - Ну-с, теперь вернемся в приемную, - сказал Ник Картер, - больше мне здесь пока делать нечего.

   На самом деле, Ник Картер был очень доволен осмотром мастерской Каддля. Он дал ему неоспоримое доказательство того, что именно Каддль изготовил найденную им на улице нитку. Кроме того, он убедился, что Каддль работал не для какого-нибудь третьего лица по предписанному ему образцу, а сам знал азбуку Морзе и соответственно этому самостоятельно нанизывал шарики.

   Вернувшись в приемную, Ник Картер обратился к начальнику тюрьмы:

   - У меня к вам будет еще просьба.

   - Заранее изъявляю готовность ее исполнить, - заявил начальник тюрьмы, который непременно хотел произвести хорошее впечатление на сыщика.

   - Благодарю вас. Не будете ли вы любезны разрешить мне поговорить с Каддлем с глазу на глаз?

   - С удовольствием. Хотя, - прибавил он нерешительно, - это, собственно, и противоречит уставу, согласно которому при свиданиях должен всегда присутствовать кто-нибудь из чиновников.

   - Не беспокойтесь, - ответил Ник Картер, - я хочу говорить с ним без свидетелей не для того, чтобы вы не знали, о чем мы говорим, а потому, что так он скорее разоткровенничается и даст мне все нужные сведения, если никого не будет в комнате, кроме нас одних. В присутствии же третьего лица он не скажет мне ни слова! Верьте мне, я поступаю так в наших с вами обоюдных интересах. Я, впрочем, сообщу вам все данные об этом деле, когда поговорю с Каддлем.

   Начальник тюрьмы понял, что Ник Картер твердо настаивает на своем и потому только спросил, вставая:

   - Прислать ли вам его сейчас?

   - Пожалуйста, но только с условием, чтобы он не знал, кто я такой.

   - Конечно, мистер Картер.

   - Он даже не должен подозревать, что его расспрашивает сыщик, пока я ему сам не скажу. Впрочем, сколько ему лет?

   - Он еще довольно молод, ему еще и тридцати нет.

   - Так. А каков он из себя?

   - Знаете, мистер Картер, он представляет собой нечто среднее между Аполлоном и Геркулесом. Надо, конечно, принять в расчет коротко остриженные волосы и арестантскую одежду, но смею вас уверить, когда его доставили сюда, я был просто поражен, так как никогда в жизни еще не видел такого красавца.

   - Не можете ли вы сообщить мне что-нибудь о его прошлом?

   - Могу. Если не ошибаюсь, он прежде ни разу не привлекался к суду, а осужден он был за то, что на улице напал на священника, который отлучил его от церкви. Но я не знаю, за что именно его отлучили.

   - Часто ли к нему приходили на свидание?

   - Только два раза.

   - Давно ли?

   - В первый раз его хотела видеть какая-то молодая девушка и это было вскоре после того, как он попал в тюрьму и больше она не являлась сюда. Месяца три тому назад к нему приходил какой-то мужчина.

   - Знаете ли вы что-нибудь об этих лицах?

   - Кроме имен - ничего, а оснований предполагать, что это были чужие имена, у меня нет.

   - А как их звали?

   - Девушка назвалась мисс Мулиган, а мужчина записался в книгу посетителей под именем Ф. Д. Моран. Имени мужчины не знаю, но я случайно видел, как молодая девушка прощалась с Каддлем и он назвал ее именем, столь странным, что я запомнил его. Он назвал ее Зара.

   Ник Картер кивнул головой.

   Беседа с начальником тюрьмы весьма удовлетворила его. Зара Мулиган была та самая Зара, о которой упоминалось в телеграмме на четках, а буква "Ф" перед фамилией Морана обозначала, конечно, только "Филипп".

  

  

   Когда в приемную вошел Каддль, Ник Картер сразу увидел, что начальник тюрьмы нисколько не преувеличивал. Несмотря на безобразный арестантский костюм и бритую голову, Каддля смело можно было назвать писаным красавцем. В его манере не было обычной неловкости арестантов: он шел выпрямившись и держал себя с достоинством, как человек из хорошего общества.

   Ник Картер понял, что Каддль несомненно получил хорошее воспитание.

   Он слегка поклонился сыщику и молча ждал, пока тот с ним заговорит.

   - Садитесь, - приветливо сказал Ник Картер.

   - Благодарю, - еле слышно ответил Каддль и сел на предложенный ему стул.

   Ник Картер смерил Каддля взглядом с головы до ног, посмотрел ему в глаза, как бы пытаясь прочесть его сокровенные мысли и сказал:

   - Я просил вызвать вас, чтобы задать вам несколько вопросов. Надеюсь, вы мне будете отвечать?

   - Буду, если это окажется в пределах возможного.

   - Полагаю, что это будет так. Прежде всего мне хотелось бы знать: кто такая Зара?

   Ник Картер нарочно поставил этот вопрос внезапно; он заранее был уверен, что Каддль ему правды не скажет и хотел, по крайней мере, видеть, какое впечатление этот вопрос произведет на Каддля.

   Но ему пришлось сильно разочароваться, Каддль нисколько не поразился и спокойно, не моргнув глазом, ответил:

   - У меня есть сестра Зара, но не может быть, чтобы вы имели в виду ее.

   - Будем надеяться, что не о ней идет речь, так как та Зара, о которой я говорю, по всей вероятности, ныне находится в затруднительном положении. Фамилия ее отца Мулиган, а называли вы ее Зарой, когда она приходила к вам.

   - Имя мисс Мулиган вовсе не Зара, - возразил Каддль.

   - Неужели? Странно. Почему же вы ее называли этим именем?

   - Разве называл? - как будто с удивлением спросил Каддль, проводя рукой по лбу, - должно быть, это вышло нечаянно. Помню, что мы говорили о моей сестре и в это время я, вероятно, назвал ее имя. Из ваших слов я вижу, что мисс Мулиган находится в затруднительном положении. Не будете ли вы любезны объяснить мне, в чем дело?

   - Я говорил это, имея в виду Зару, - с некоторой резкостью в голосе ответил Ник Картер, - полагая, что Зара и мисс Мулиган - одно и тоже лицо.

   - Нет, это недоразумение, - спокойно заметил Каддль.

   - Где в настоящее время находится ваша сестра?

   - К сожалению, не могу вам ответить на этот вопрос, так как не имею ни малейшего понятия, где она теперь живет.

   - Странно, что вы не знаете, где проживает ваша родная сестра, - заметил Ник Картер.

   - Вам это не будет казаться странным, если я вам скажу, что уже много лет до того, как имел несчастье попасть в тюрьму, не слышал ничего о моей сестре. Вся моя семья и она в том числе, отказалась от меня после того, как я был отлучен от церкви. Вероятно, вам это уже известно.

   Вместо ответа Ник Картер спросил:

   - Быть может, вы мне скажете, где в настоящее время находится Филипп?

   - Филипп? Я знаю несколько человек, носящих это имя, - ответил Каддль.

   Ник Картер понял, что ему не поймать Каддля врасплох, так как тот был настороже. По-видимому, он ожидал подобного рода допроса и было весьма возможно, что добровольно он ничего не скажет, пока его не заставят сделать это.

   - У вас есть знакомые и друзья в Вашингтоне? - продолжал Ник Картер.

   - У меня во всем мире нет ни одного друга, - с грустной улыбкой ответил Каддль, - не считая тех знакомых, которых я приобрел здесь, в тюрьме.

   Помолчав немного, Ник Картер вдруг спросил:

   - Скажите, а откуда вы знаете азбуку Морзе?

   Ник Картер сразу заметил, что на этот раз он попал в самую точку.

   Каддль вздрогнул, правда, едва заметно, и чуть-чуть покраснел. Но он быстро взял себя в руки и с прежним спокойствием ответил:

   - Когда я еще был мальчиком, я возился с телеграфными аппаратами и потому ознакомился с азбукой Морзе. Нельзя ли узнать, почему вы мне задали этот вопрос?

   - Мне нужно было это знать потому, что я видел несколько ниток с шариками, изготовленных вами во время пребывания в тюрьме и разосланных вашим друзьям.