Дельвиг Антон Антонович - Стихотворения, не вошедшие в сборник 1829 года

ься меж славных

  

  Теней! Небесный огонь не вотще похищен был тобою!

  

  Пользой твое святотатство изгладилось! Ты же, мгновенной,

  

  Бренной красе даровавший бессмертье, взглянь, как потомкам

  

  Поздним твоим представятся боги в нетленном сияньи,

  

  Камень простой искусством твоим оживить в их подобьи,

  

  Смертных красой к небесам восхищать и о Зевсе глаголать!"

  

  Где я? Стрела прорезала небо! Олимп предо мною!

  

  Феб-Аполлон, это ты, это ты! Тетива еще стонет,

  

  Взор за стрелой еще следует, славой чело и ланиты

  

  Блещут; лишь длань успокоилась, смерть со стрелою пустивши!

  

  Мне ли пред вами стоять, о бессмертные боги! Колени

  

  Гнутся, паду! Тебе я сей лик приношу, Киферея,

  

  Дивно из моря исшедшая в радость бессмертным и смертным!

  

  Слепну! Узрел я Зевеса с Горгоной на длани могучей!

  

  Кудри, как полные грозды, венчают главу золотую,

  

  В легком наклоне покрывшую вечный Олимп и всю землю!"

  

  Между 1825 и 1829

  

  

  

   112. К П ***

  

  

   ПРИ ПОСЫЛКЕ ТЕТРАДИ СТИХОВ.

  

  

   Броженье юности унялось,

  

  

   Остепенился твой поэт,

  

  

   И вот ему что отстоялось

  

  

   От прежних дел, от прошлых лет.

  

  

   Тут все, знакомое субботам,

  

  

   Когда мы жили жизнью всей

  

  

   И расходились на шесть дней:

  

  

   Я - снова к лени, ты - к заботам.

  

  

   1829

  

  

  

  

   113

  

  

   Увижу ль вас когда-нибудь

  

  

   С моею нежной половиной,

  

  

   Увижу ль вас когда-нибудь,

  

  

   О милый свадрик с плоховиной!

  

  

   1829

  

  

   114. ЧЕТЫРЕ ВОЗРАСТА ФАНТАЗИИ

  

  Вместе с няней фантазия тешит игрушкой младенцев,

  

   Даже во сне их уста сладкой улыбкой живит;

  

  Вместе с любовницей юношу мучит, маня непрестанно

  

   В лучший и лучший мир, новой и новой красой;

  

  Мужа степенного лавром иль веткой дубовой прельщает,

  

   Бедному ж старцу она тщетным ничем не блестит!

  

  Нет! на земле опустевшей кажет печальную урну

  

   С прахом потерянных благ, с надписью: в небе найдешь.

  

  1829

  

  

  

  

   115

  

  

   Не осенний частый дождичек

  

  

   Брызжет, брызжет сквозь туман:

  

  

   Слезы горькие льет молодец

  

  

   На свой бархатный кафтан.

  

  

   "Полно, брат молодец!

  

  

   Ты ведь не девица:

  

  

   Пей, тоска пройдет;

  

  

   Пей, пей, тоска пройдет!"

  

  

   - "Не тоска, друзья-товарищи,

  

  

   Грусть запала глубоко,

  

  

   Дни веселия, дни радости

  

  

   Отлетели далеко".

  

  

   - "Полно, брат молодец!

  

  

   Ты ведь не девица:

  

  

   Пей, тоска пройдет;

  

  

   Пей, пей, тоска пройдет!"

  

  

   - "И как русский любит родину,

  

  

   Так люблю я вспоминать

  

  

   Дни веселия, дни радости,

  

  

   Как пришлось мне горевать".

  

  

   - "Полно, брат молодец!

  

  

   Ты ведь не девица:

  

  

   Пей, тоска пройдет;

  

  

   Пей, пей, тоска пройдет!"

  

  

   1829

  

  

  

   116. ГРУСТЬ

   Счастлив, здоров я! Что ж сердце грустит? Грустит не о прежнем;

   Нет! Не грядущего страх жмет и волнует его.

   Что же? Иль в миг сей родная душа расстается с землею?

   Иль мной оплаканный друг вспомнил на небе меня?

   1829

  

  

   117. МАЛОРОССИЙСКАЯ МЕЛОДИЯ

  

  

   Я ль от старого бежала,

  

  

   В полночь травы собирала,

  

  

   Травы с росами мешала,

  

  

   Все о воле чаровала.

  

  

   Птичке волю, сердцу волю!

  

  

   Скоро ль буду я вдовою?..

  

  

   Дайте, дайте погуляю,

  

  

   Как та рыбка по Дунаю,

  

  

   Как та рыбка с окунями,

  

  

   Я, молодка, с молодцами,

  

  

   Как та рыбка со плотвою,

  

  

   Я с прилукой-красотою!

  

  

   1829

  

  

  

   118. РУССКАЯ ПЕСНЯ

  

  

   Как у нас ли на кровельке,

  

  

   Как у нас ли на крашеной

  

  

   Собиралися пташечки,

  

  

   Мелки пташечки, ласточки,

  

  

   Щебетали, чиликали,

  

  

   Несобравшихся кликали:

  

  

   "Вы слетайтесь, не медлите,

  

  

   В путь-дороженьку пустимся!

  

  

   Красны дни миновалися,

  

  

   Вдоволь вы наигралися,

  

  

   Здесь не ждать же вам гибели

  

  

   От мороза трескучего!"

  

  

   Государь ты мой батюшка,

  

  

   Государыня матушка!

  

  

   Меня суженый сватает,

  

  

   Меня ряженый сватает;

  

  

   Поспешите, не мешкайте,

  

  

   Меня поезду выдайте,

  

  

   С хлебом-солию, с образом,

  

  

   С красотой проходящею!

  

  

   Мне не век вековать у вас,

  

  

   Не сидеть же все девицей

  

  

   Без любви и без радости

  

  

   До ворчуньи ль до старости.

  

  

   1829

  

  

  

   119. СЛЕЗЫ ЛЮБВИ

  

  Сладкие слезы первой любви, как роса, вы иссохли!

  

   - Нет! на бессмертных цветах в светлом раю мы блестим!

  

  1829

  

  

  

   120. УДЕЛ ПОЭТА

  

  

  

  

  Юноша

  

  Сладко! Еще перечту! О, слава тебе, песнопевец!

  

   Дивно глубокую мысль в звучную ткань ты облек!

  

  В чьих ты, счастливец, роскошных садах надышался весною?

  

   Где нажурчали ручьи говор любовный тебе?

  

  

  

   Гений поэта

  

  Где? Я нашел песнопевца на ложе недуга, беднее

  

   Старца Гомера, грустней Тасса, страдальца любви!

  

  Но я таким заставал и Камоэнса в дикой пещере,

  

   Так и Сервантес со мной скорбь и тюрьму забывал!

  

  1829

  

  

  

  

   121

  

  

   За что, за что ты отравила

  

  

   Неисцелимо жизнь мою?

  

  

   Ты как дитя мне говорила:

  

  

   "Верь сердцу, я тебя люблю!"

  

  

   И мне ль не верить? Я так много,

  

  

   Так долго с пламенной душой

  

  

   Страдал, гонимый жизнью строгой,

  

  

   Далекий от семьи родной.

  

  

   Мне ль хладным быть к любви прекрасной?

  

  

   О, я давно нуждался в ней!

  

  

   Уж помнил я, как сон неясный,

  

  

   И ласки матери моей.

  

  

   И много ль жертв мне нужно было?

  

  

   Будь непорочна, я просил,

  

  

   Чтоб вечно я душой унылой

  

  

   Тебя без ропота любил.

  

  

   1829 или 1830

  

  

  

  

  122. ПОЭТ

  

  Долго на сердце хранит он глубокие чувства и мысли:

  

   Мнится, с нами, людьми, их он не хочет делить!

  

  Изредка, так ли, по воле ль небесной, вдруг запоет он, -

  

   Боги! в песнях его счастье, и жизнь, и любовь,

  

  Все, как в вине вековом, початом для гостя родного,

  

   Чувства ласкают равно: цвет, благовонье и вкус.

  

  1830

  

  

  

  

   123

  

  

  

  Смерть, души успокоенье!

  

  

  

  Наяву или во сне

  

  

  

  С милой жизнью разлученье

  

  

  

  Объявить слетишь ко мне?

  

  

  

  Днем ли, ночью ли задуешь

  

  

  

  Бренный пламенник ты мой

  

  

  

  И в обмен его даруешь

  

  

  

  Мне твой светоч неземной?

  

  

  

  Утром вечного союза

  

  

  

  Ты со мной не заключай!

  

  

  

  По утрам со мною муза,

  

  

  

  С ней пишу я - не мешай!

  

  

  

  И к обеду не зову я:

  

  

  

  Что пугать друзей моих;

  

  

  

  Их люблю, как есть люблю я

  

  

  

  Иль как свой счастливый стих.

  

  

  

  Вечер тоже отдан мною

  

  

  

  Музам, Вакху и друзьям;

  

  

  

  Но ночною тишиною

  

  

  

  Съединиться можно нам:

  

  

  

  На одре один в молчаньи

  

  

  

  О любви тоскую я,

  

  

  

  И в напрасном ожиданьи

  

  

  

  Протекает ночь моя.

  

  

  

  1830 или 1831

  

  

  

   124. РУССКАЯ ПЕСНЯ

  

  

  Я вечор в саду, младешенька, гуляла,

  

  

  И я белую капусту поливала,

  

  

  Со пр_а_вой руки колечко потеряла;

  

  

  Залилася я горючими слезами,

  

  

  И за это меня матушка бранила:

  

  

  "Стыдно плакать об колечке! - говорила. -

  

  

  Я куплю тебе колечко золотое,

  

  

  Я куплю тебе колечко с изумрудом".

  

  

  - "Нет, нет, матушка, не надо никакого!

  

  

  То колечко было друга дорогого;

  

  

  Милый друг дал мне его на память.

  

  

  Любовь милого дороже изумруда.

  

  

  Любовь милого дороже всего света".

  

  

  1820-е - начало 1830-х

  

  

  

  

   125

  

  

   Пусть нам даны не навсегда

  

  

   И жизнь, и жизни наслажденье,

  

  

   Пусть, как падучая звезда,

  

  

   Краса блестит одно мгновенье, -

  

  

   Да будет так! Закон богов

  

  

   Без ропота благословляю,

  

  

   А все на путь мой я цветов,

  

  

   Как жизнь минутных, рассыпаю.

  

  

   Конец 1820-х - начало 1830-х

  

   126. <НАБРОСОК ДРАМАТИЧЕСКОЙ ПОЭМЫ О ТАССО>

  

  

  

  

   Тасс

  

  

  Удались, ты так же все сияешь

  

  

  И в стране призраков и теней,

  

  

  Ты и здесь, царица, всех пленяешь

  

  

  Красотой могущею своей,

  

  

  Ты опять в Торквате разжигаешь

  

  

  Страшный огнь, всю ревность прежних дней!

  

  

  Удались, хотя из состраданья,

  

  

  Мне страдать нет силы, ни желанья!

  

  

  

  

  Елеонора

  

  

  Бедный друг, божественный Торквато!

  

  

  Прежним я и здесь тебя нашла.

  

  

  Так, была царицей я когда-то,

  

  

  Но венец как бремя я несла,

  

  

  И в душе, любовию объятой,

  

  

  Мысль одна отрадная жила,

  

  

  Чтоб тобой, певец Ерусалима,

  

  

  Я славна и пламенно любима.

  

  

  

  

   Тасс

  

  

  Замолчи, молю, Елеонора!

  

  

  Здесь, как там, мы будем розно жить.

  

  

  Но сей скиптр, венец и блеск убора

  

  

  Там должны ль нас были разлучить!

  

  

  Устыдись сердечного укора:

  

  

  Никогда не знала ты любить.

  

  

  Ах, любовь все с верой переносит,

  

  

  Терпит все, одной любви лишь просит.

  

  

  Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

   127

  

  

  От души ль ты, господин служивый,

  

  

  Песни, ходя на часах, поешь,

  

  

  Вспоминаешь ли отца и матерь,

  

  

  О девице ль горько слезы льешь,

  

  

  Иль в забаву речи так выводишь,

  

  

  Как весною соловьи поют.

  

  

  Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

   128

  

  

   На теплых крыльях летней тьмы

  

  

   Чрез запах роз промчались мы

  

  

   И по лучам ночных светил

  

  

   Тебя спустили средь могил.

  

  

   Гляди смелей: кладбище здесь;

  

  

   Плакучих ив печальный лес

  

  

   Над урной мраморной шумит,

  

  

   Вблизи ее седой гранит

  

  

   Едва виднеет меж цветов;

  

  

   Кругом кресты, и без крестов

  

  

   Лишь две могилы.

  

  

   Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

   129

  

  

   И вещего бояна опустили

  

  

   Сквозь запах роз и песни соловьев

  

  

   Под тень олив, на ложе из цветов.

  

  

   Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

   130

  

  

   Мы весело свои кончали дни!

  

  

   Что до чужих? Пускай летят они,

  

  

   В двух сторонах экватор рассекая,

  

  

   Но мы б, друзей под вечер оставляя,

  

  

   Фортуне вслед не думали бежать.

  

  

   Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

   131

  

  

   Когда крылам воображенья

  

  

   Ты вдохновенный миг отдашь,

  

  

   Презри земные обольщенья,

  

  

   Схвати, художник, карандаш.

  

  

   Богами на сии мгновенья

  

  

   Весь озаряется дух наш,

  

  

   Ты вскрикнешь: в тайне я творенья

  

  

   Постигнул помысл, боги, ваш.

  

  

   Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

   132

  

  

   Певец Онегина один

  

  

   Вас прославлять достоин, Ольга,

  

   Его стихи блестят, как злато, как рубин,

  

  

   Мои ж - как мишура и фольга.

  

   Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

   133

  

  

   Друг Пушкин, хочешь ли отведать

  

  

   Дурного масла, яиц гнилых, -

  

  

   Так приходи со мной обедать

  

  

   Сегодня у своих родных.

  

  

   Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

   134

  

  

   Нет, я не ваш, веселые друзья,

  

  

  

  Мне беззаботность изменила.

  

  

   Любовь, любовь к молчанию меня

  

  

  

  И к тяжким думам приучила.

  

  

   Нет, не сорву с себя ее оков!

  

  

  

  В ее восторгах неделимых

  

  

   О, сколько мук! о, сколько сладких снов!

  

  

  

  О, сколько чар неодолимых.

  

  

   Конец 1820-х - начало 1830-х

  

  

  

  

  Примечания

  Настоящее издание сочинений А. А. Дельвига представляет читателю все стороны его творчества: стихи, незавершенные драматические и прозаические опыты, критические и полемические статьи и письма. До сего времени единственной попыткой собрать воедино наследие поэта были вышедшие девяносто лет назад "Сочинения барона А. А. Дельвига" под редакцией В. В. Майкова (СПб., 1893) (далее: Изд. 1893) - издание, не преследовавшее научных целей и к настоящему времени совершенно устаревшее. На современном научном уровне издано лишь поэтическое наследие Дельвига: в 1934 г. в большой серии "Библиотеки поэта" появилось полное собрание его стихотворений, подготовленное выдающимся советским текстологом и историком литературы Б. В. Томашевским; это издание (Изд. 1934), повторенное с некоторыми дополнениями в 1959 г. (Изд. 1959), дало критически установленный текст стихов Дельвига и является основой для всех последующих переизданий, в том числе и для настоящего.

  Вслед за стихотворениями Дельвига Б. В. Томашевский предполагал издать и его прозу и письма, но не успел завершить эту работу. Он дал библиографию критических статей и писем, не вошедших в Изд. 1893, и описал сохранившиеся автографы Дельвига. История собирания писем поэта и оставшиеся до последнего времени неизданными письма сообщены в публикации Е. М. Хмелевской "Письма А. А. Дельвига" (ПК, с. 20-33).

  Особую сложность представляет установление корпуса критических статей Дельвига. Почти все они были напечатаны анонимно (ЛГ, 1830-1831). Первую попытку выделить их из числа других анонимных статей сделал В. П. Гаевский, пользовавшийся рукописями Дельвига; в дальнейшем атрибутирование статей в ЛГ выросло в особую исследовательскую проблему, связанную прежде всего с определением анонимных статей Пушкина (работы А. А. Фомина, Н. О. Лернера и в особенности Б. В. Томашевского и В. В. Виноградова. - см.: Пушкин. Итоги и проблемы изучения. М.; Л., 1966, с. 218-220).

  Все эти достижения и сложности современного с