Николай Бурлюк
(1890-1920?)
Стихотворения
--------------------------------------
Поэзия русского футуризма / Cост. и подгот. текста В. Н. Альфонсова и
С. Р. Красицкого, персональные справки-портреты и примеч. С. Р. Красицкого
OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru
--------------------------------------
СОДЕРЖАНИЕ
151. "Осталось мне отнять у Бога..."
152. "Неотходящий и несмелый..."
153. Матери ("Улыбка юноше знакома...")
154. Бабочки в колодце ("Там, в тишине подземной глади...")
155. "Ко мне вот-вот вдруг прикоснутся..."
156. Ночная смерть ("Из равнодушного досуга...")
157. "В ущелье уличного дыма..."
158. "Смыкаются незримые колени..."
159. "Пока не запаханы все долины..."
160. "Зеленой губкой..."
161. Зверинец в провинции ("По пыльной мостовой вдоль каменных
домишек..."
162. Жалобы девы ("Сухую кожу грустной девы...")
163. "Я знаю мертвыми напрасно пугают отворенных детей..."
164. "И если я в веках бездневных..."
Младший из братьев Бурлюков Николай Давидович принимал участие
практически во всех футуристических изданиях и выступлениях в
Санкт-Петербурге и Москве, но персонального поэтического сборника так и не
выпустил. В рецензии на "Садок судей" (СПб., 1910) В. Брюсов отметил, что в
стихотворениях Н. Бурлюка "попадаются недурные образы" {1}. Н. Гумилев,
рецензируя сборник "Садок судей II" (СПб., 1913), охарактеризовал (наряду с
хлебниковскими) произведения Н. Бурлкжа как "самые интересные и сильные"
{2}. Н. Бурлюк, по словам Б. Лившица, "был подлинный поэт, то есть имел свой
собственный, неповторимый мир, не укладывавшийся в его рахитичные стихи, но
несомненно существовавший" {3}. Тот же Лившиц вспоминал, что "Николай Бурлюк
собирался вступить в гумилевский "Цех поэтов", очевидно, рисовавшийся ему
неким парламентом, где представлены все литературные партии" {4}.
Эстетическая умеренность Н. Бурлюка, отсутствие в его творчестве ярко
выраженного футуристического экспериментаторства позволили К. Чуковскому
назвать его "посторонним" среди будетлян: "Он даже немного сродни
трогательной Елене Гуро. В своих кратких, скудных, старинных, бледноватых,
негромких стихах он таит какую-то застенчивую жалобу, какое-то несмелое
роптанье <...>. И робкую какую-то мечту... Он сам ый целомудренный изо всех
футуристов: скажет четыре строки, и молчит, и в этих умолчаниях, в паузах
чувствуешь какую-то серьезную значительность... Грустно видеть, как этот
кротчайший поэт напяливает на себя футуризм, который только мешает излиться
его скромной, глубокой душе" {5}. Не случайно Н. Бурлюк отказался подписать
самый резкий по тону футуристический манифест "Идите к черту" (См.
Приложение), "резонно заявив, что нельзя даже метафорически посылать к черту
людей, которым через час будешь пожимать руку" {6}. Кроме стихов Н. Бурлюк
писал лирическую прозу.
Участвовал в Гражданской войне на стороне белых и, вероятно, погиб.
1. Брюсов В. Новые сборники стихов // Брюсов В. Среди стихов:
1894-1924: Манифесты, статьи, рецензии. М., 1990. С. 336.
2. Гумилев Н. Письма о русской поэзии. М., 1990. С. 169.
3. Лившиц Б. Полутораглазый стрелец: Стихотворения. Переводы.
Воспоминания. Л., 1989. С. 324.
4. Там же. С. 365.
5. Чуковский К. Образцы футуристической литературы //
Литературно-художественные альманахи издательства "Шиповник". СПб., 1914.
Книга 22. С. 146-147.
6. Лившиц Б. Указ. соч. С. 459.
151
5 op.
Осталось мне отнять у Бога,
Забытый ветром, пыльный глаз:
Сверкает ль млечная дорога
Иль небо облачный топаз, -
Равно скользит по бледным тучам
Увядший, тусклый, скучный ум.
И ранит лезвием колючим
Сухой бесстрашный ветра шум.
О ветер! похититель воли,
Дыханье тяжкое земли,
Глагол и вечности и боли
"Ничто" и "я", - ты мне внемли.
<1910>
152
12. ор.
Неотходящий и несмелый
Приник я к детскому жезлу.
Кругом надежд склеп вечно белый
Алтарь былой добру и злу.
Так тишина сковала душу
Слилась с последнею чертой,
Что я не строю и не рушу
Подневно миром запертой.
Живу, навеки оглушенный,
Тобой - безумный водопад
И, словно сын умалишенный,
Тебе кричу я невпопад.
<1910>
153. МАТЕРИ
Улыбка юноше знакома
От первых ненадежных дней,
Воды звенящей не пролей,
Когда он спросит: "мама дома?"
Луч солнца зыбкий и упругий
Теплит запыленный порог
Твой профиль, мальчик, слишком строг
Для будущей твоей подруги.
1912
154. БАБОЧКИ В КОЛОДЦЕ
Там, в тишине подземной глади
И сруба заплесневших бревен,
Их смерти верный путь бескровен
Тонуть во тьме ночных исчадий.
Напрасно в отраженьи звездном
Трепещут крылья непосильно
И воздымают воздух гнильный
Своим биеньем слишком поздно.
Их лижет холод неудержный
Под опрокинутым эдемом, -
Здесь безнадежность - некий демон,
Как и он, давно отвергнутый.
<1913>
155
Ко мне вот-вот вдруг прикоснутся,
Уж ветер волос шевелит,
И заклинанья раздаются
Под сводом безразличных плит.
Но я молю с кривой улыбкой
Твою изменчивую лень,
Что если бы, хотя ошибкой,
Ты на меня роняла тень
И если б твой любовник вялый,
Покорный медленным устам,
Прикрыл хотя частицей малой
Моих телес заметный гам.
Сереет сумрак подземелья,
Врагов звончее голоса,
И кроет от ночного зелья
Мой лоб кровавая роса.
<1914>
156. НОЧНАЯ СМЕРТЬ
Из равнодушного досуга
Прохваченный студеным вихрем
Площадку скользкую вагона
Ногою судорожною мину,
И ветви встречные деревьев,
Взнеся оснеженные лица,
Низвергнутся в поляны гнева,
Как крылья пораженной птицы.
<1914>
157
В ущелье уличного дыма
Зловоний непрейденный ряд
Тобою услажденный яд
С брегов замерзшего нарыма.
Интеллигент и проходимец
На перекрестках, площадях
Следишь автомобильный прах,
Куда смущенный не подымется.
К весне, когда все так стыдливо,
Ты с первым солнечным лучом,
Как мальчик лавки с калачом,
На талый лед глядишь пытливо.
И если в город опрокинется
Тумана емкая скудель,
Поверь, заботливый апрель
Осколки скорченные вынет
<1914>
158
Смыкаются незримые колени
Перед моленьями моими.
Я, темный, безразличный пленник,
Шепчу богов умерших имя.
Я не приму твой трепет ночи
Хвала согбенная бессилью.
Меня заря, быть может, прочет
Работником дневною пылью.
<1914>
159
Пока не запаханы все долины,
Пока все тучи не проткнуты шпилями,
Я маленькими бурями и штилями
Ищу сбежавшую природу, -
И в сетке из волос
И в парусе лица
Я тонкий день вознес
До древнего крыльца.
<1914>
160
Зеленой губкой
Деревья над рекой
Еврейской рубкой
Смущен Днепра покой
Шуршат колеса
Рвет ветер волос
В зубах матроса
Дитя боролось.
<1914>
161. ЗВЕРИНЕЦ В ПРОВИНЦИИ
По пыльной мостовой, вдоль каменных домишек
Где солнце давит мух измученный излишек,
Скрипит вонючая тележка.
Безжалостных утех притонов и гостиниц
Мимо -
Чуть тащится зверинец.
Хранима проворною рукой с бичом,
Звериных стонов нагота:
Клыки и когти ни при чем
За ржавою решеткой.
С гноящимся плечом
И глазками крота
Утиною походкой
Плетется слон.
Должно быть полдень, -
Ленивый звон над городом.
Верблюд не голоден
Жует конец рогожи.
На обезьяньи рожи
Глазеют прохожие.
За репицу слона
Хватаются мальчишки
Срывая прелый волос.
Под безглагольной крышкой
Топорщится облезшая спина
И треплится чей-то степной голос,
Быть может лисица иль волк больной.
Рядом за стеной играют гаммы
У ламы со сломанной ногой
Привычные глаза....
Господи!
Когда же наконец будет гроза!?
<1914>
162. ЖАЛОБА ДЕВЫ
Сухую кожу грустной девы
Гладит ветер географических пространств
На скалах столбчатых горы..
Ни солнце на небесном зеве
Ни плотность каменных убранств
Ни первоцветия дары
Не веселят худого тела.
- Зачем тепла и света больше
Пролито в русские пределы,
Когда во Франции и Польше
И в зиму кровь поля согрела?
<1915>
163
Я знаю мертвыми напрасно пугают
отворенных детей
Лишь те, кто забыты и бесстрастны
Знают судьбу молодых костей.
Люди ломают поколеньям суставы,
Чтобы изведать силу крови,
Но ведают ее уставы
Спокойные под ровной кровлей.
<1915>
164
И если я в веках бездневных
На миг случайно заблужусь,
Мне ель хвоей ветвей черевных
Покажет щель в большеглазую Русь.
<1915>
ПРИМЕЧАНИЯ
Настоящее издание впервые представляет под одной обложкой произведения
практически всех поэтов, входивших в футуристические группы, а также
некоторых поэтов, работавших в русле футуризма. Большинство текстов,
опубликованных в малотиражных и труднодоступных изданиях, впервые вводится в
научный обиход. Естественно, при составлении и подготовке текстов возник ряд
сложных проблем, обусловленных характером материала. Русский литературный
футуризм - явление чрезвычайно разнородное в идейно-эстетическом плане.
Кроме наличия в футуризме нескольких групп, весьма существенно отличавшихся
друг от друга, внутри самих этих групп в большинстве случаев не наблюдалось
единства, а совместная деятельность поэтов часто носила случайный характер.
В книгу включены произведения, опубликованные в 1910-1922 годах, -
именно этими датами можно определить период существования русского
литературного футуризма (в 1910 году вышли первые футуристические альманахи
"Студия импрессионистов" и "Садок судей", 1922-й - год смерти В. Хлебникова,
прекращения существования последней футуристической группы "Центрифуга" и
рождения Лефа). Исключением являются некоторые стихотворения И. Северяниным,
поэта, первым из футуристов вошедшего в большую литературу, первым
употребившего в русской литературной практике термин "футуризм" и чье раннее
творчество уже обладает ярко выраженными чертами футуризма северянинского
типа, а также несколько произведений В. Хлебникова и И. Зданевича,
датированных 1922 годом, но опубликованных в 1923 году.
Главный вопрос, который пришлось решать при подготовке текстов к
публикации, - вопрос текстологический.
Составители сборника руководствовались стремлением представить русскую
футуристическую поэзию в первозданном виде, такой, какой ее знали
читатели-современники. Произведения даются по первой публикации, без
позднейшей правки (для большинства произведений, ввиду отсутствия
переизданий, первая публикация и является каноническим текстом). Однако,
учитывая специфику многих футуристических изданий, приходится признать, что
в полной мере задача воспроизвести "живой" футуризм невыполнима и ряд
существенных потерь неизбежен. Так, литографические книги, где тексты
давались в рукописном виде и поэзия сочеталась с живописью, адекватному
переводу на типографский шрифт, естественно, не поддаются. Поэтому пришлось
отказаться от включения в настоящий том некоторых произведений или в
некоторых, исключительных, случаях, давать вторые публикации (большинство
стихотворений Божидара, отдельные произведения Н. Асеева).
Орфография текстов приближена к современным нормам (учтены реформы
алфавита и грамматики), но разрешить проблему орфографии в полной мере не
предоставляется возможным. Кубофутуристы и поэты группы "41£" декларировали
нарушение грамматических норм как один из творческих принципов. Случалось,
что они приветствовали и типографские опечатки. В произведениях "крайних"
(А. Крученых, И. Терентьев) отказ от правил имеет такой очевидный и
демонстративный характер, что любая редакторская правка оборачивается
нарушением авторского текста. Но и во многих других случаях (В. Хлебников,
Д. Бурлюк и др.) практически невозможно дифференцировать намеренные и
случайные ошибки, уверенно исправить опечатки. Поэтому за исключением
правки, обусловленной реформами последующего времени, орфография в
произведениях кубофутуристов и поэтов группы "41"" сохраняется в авторском
(издательском) варианте. Очевидные орфографические ошибки и опечатки
исправляются, за отдельными исключениями, в текстах поэтов других групп, не
выдвигавших принципа "разрушения грамматики".
Что касается пунктуации, то она во всех случаях сохраняется без правок,
соответствует принятым в настоящем издании принципам воспроизведения
текстов.
"Ночь в Галиции" В. Хлебникова, "Владимир Маяковский" В. Маяковского,
"Пропевень о проросля мировой" П. Филонова и произведения Н. Чернявского
ввиду особой важности изобразительной стороны их издания или практической
невозможности привести их в соответствие с современными грамматическими
нормами воспроизведения даются в настоящем томе репринтным способом.
Настоящее издание состоит из следующих разделов: вступительная статья,
"Кубофутуристы", "Эгофутуристы", "Мезонин поэзии", ""Центрифуга" и
"Лирень"", "Творчество", "41"", "Вне групп", "Приложение", "Примечания".
Порядок расположения шести разделов, представляющих творчество
футуристических групп, обусловлен хронологической последовательностью
образования групп и их выступления в печати. При расположении авторов внутри
этих разделов неизбежна некоторая субъективность: учитывались место,
занимаемое поэтом в группе, его вклад в футуристическое движение,
организаторская деятельность. В случае, если поэт участвовал в деятельности
нескольких групп (А. Крученых, Н. Асеев, С. Третьяков, К. Большаков и др.),
его произведения включены в раздел группы, где состоялся его футуристический
дебют. Исключение сделано для С. Боброва, В. Шершеневича и Р. Ивнева,
опубликовавших свои произведения в эгофутуристическом издательстве
"Петербургский Глашатай", но сыгравших определяющую роль в "Центрифуге"
(Бобров) и "Мезонине поэзии" (Шершеневич).
Произведения каждого автора расположены в хронологическом порядке по
авторскому указанию даты. При отсутствии авторской датировки дата
указывается по первой публикации - в этом случае она дается в угловых
скобках, обозначающих, что произведение написано не позже указанного срока.
Подборке произведений каждого автора предпослана справка-портрет, целью
которой является не столько изложение биографических сведений, сколько
освещение участия данного поэта в футуристическом движении. Тем более не
входит в задачи издания изложение жизненного пути авторов, чье поэтическое
творчество либо имело эпизодический характер (В. Шкловский, Р. Якобсон и
др.), либо в главных своих чертах определилось вне футуризма (Б. Пастернак,
Г. Шенгели и др.).
В раздел "Вне групп" включены произведения авторов, не примыкавших к
конкретным футуристическим группам, но считавших себя футуристами, либо
поэтов, чье творчество близко поэтике футуризма. Раздел не исчерпывает
списка авторов, которых можно в него включить.
В раздел "Приложение" вошли основные манифесты и декларации
футуристических групп. Порядок расположения текстов соответствует
поэтическому разделу.
Примечаниям к текстам предшествует список условных сокращений названий
индивидуальных и коллективных футуристических сборников и других изданий, в
которых принимали участие футуристы, а также критических работ и мемуарных
книг, выдержки из которых приводятся в примечаниях.
Примечание к отдельному произведению начинается со сведений о его
первой публикации; затем, после тире, указаны последующие издания,
отразившие эволюцию текста; указание лишь одного источника означает, что в
дальнейшем текст не публиковался или не подвергался изменениям. В случае,
если текст печатается не по первой публикации, указание на источник
публикации предваряется пометой: "Печ. по". В историко-литературном
комментарии даются сведения о творческой истории произведения, приводятся
отзывы критиков и мемуаристов. Завершает примечание реальный комментарий,
раскрывающий значение отдельных понятий и слов, а также имен собственных,
встречающихся в тексте.
В примечаниях учтены и частично использованы комментарии к разным
изданиям поэтов-футуристов, выполненные Р. Вальбе, В. Григорьевым, Т.
Грицем, Р. Дугановым, Е. Ковтуном, В. Марковым, М. Марцадури, П. Нерлером,
Т. Никольской, А. Парнисом, Е. Пастернаком, К. Поливановым, С. Сигеем, Н.
Степановым, А. Урбаном, Н. Харджиевым, Б. Янгфельдтом.
Список условных сокращений, принятых в примечаниях
ВКМ - Весеннее контрагентство муз: Сборник. М.: Издание Студии Д.
Бурлюк и Сам. Вермель, 1915
МК - Молоко кобылиц: Сборник. М. [Каховка]: Гилея, 1914
Затычка - Затычка. М.: Гилея, 1914
ПЖРФ - Первый журнал русских футуристов. 1914. No 1/2
СМ - ""Союз молодежи" при участии поэтов "Гилея"". No 3. СПб.: Союз
молодежи, 1913
СС-1 - Садок судей. СПб.: Журавль, 1910
151. СС-1.
152. СС-1.
153. СМ - ТТ, без загл.
154. СМ. Эдем - синоним рая.
155. ПЖРФ.
156. ПЖРФ.
157. МК. Нарым - река на Алтае, приток Иртыша. Скудель - глиняный
сосуд; в переносном смысле - все преходящее, непостоянное.
158. МК.
159. Затычка.
160. Затычка. Еврейская рубка - вероятно, имеется в виду еврейский
погром. Расположенный на берегах Днепра Киев, по воспоминаниям Б. Лившица,
"в ту пору был оплотом русского мракобесия, цитаделью махрового
черносотенства", где "шовинистическая зараза была особенно сильна" (Лившиц.
С. 349, 351).
161. Затычка. Репица - не покрытый шерстью хвост.
162. ВКМ.
163. ВКМ.
164. ВКМ.