Белых Григорий Георгиевич - Коржикина затея

  

   =======================================

   Источник: Пантелеев Л., Белых Г. Шкидские рассказы; Белых Г. Дом веселых нищих. - М.: ТЕРРА-Книжный клуб,    1999. - 432 с.  - (Сокровища детской литературы).  

   Эл. версия: Kapti, 14 августа 2006 г.

   =======================================

  

   Целый день ровно и неустанно идет дождь. Блестят отлакированные водой крыши, трубы, мостовая. Прохожие, уткнув носы в воротники, шлепают по воде прошлогодними калошами. Уныло тащатся пролетки, дребезжат, кряхтят как старухи.

   У ворот дома стоит кучка ребят. Их пятеро. Гавчик, Коржик, Арбуз, Цапля и Паровозик - маленький карапуз, прозванный так за свою при­вычку вечно сопеть и пыхтеть.

   Ребята с тоской смотрят на грязную, мокрую улицу, словно затянутую серой пеленой дождя. Скучно. Паровозик сопит, сосредоточенно копа­ется в носу.

   - Вот и осень уже, - ворчит Гавчик.

   - И лета не видели, - добавляет Коржик.

   - И почему это дождик? - безучастно спра­шивает Паровозик, продолжая свои раскопки. Цапля широко и долго зевает, потягивается.

   - Скучно... А я вчера в театре был... Вот весе­ло... вдруг сообщает он, потом добавляет: А се­годня некуда идти.

   Ребята молчат. Стоят хмурые и злые. Дождь льет, пузырятся лужи, хлюпает вода в дырявых ка­лошах прохожих. И вдруг Коржик весело кричит:

   - Нашел!

   - Ур-р-а! - подхватывает Арбуз. Он, правда, ничего еще не знает, ему просто хочется покри­чать.

   Ребята настораживаются, и даже Паровозик на время оставляет в покое нос и выжидательно смотрит на Коржика.

   - Мы устроим театр, - говорит Коржик и ви­дит, как ребята, разочарованные, отворачиваются.

   - Дурак! - говорит Гавчик.

   - Нет, не дурак. Давай спорить, устроим! Гавчик спорить боится, фыркает, недоверчиво

   спрашивает.

   - Где же это устроить?

   - В столовой бывшей, вот где, - говорит Коржик.

   - Помещение-то пустует. Попросим управдо­ма, он разрешит, наверно.

   - Дурак, конечно, - говорит Арбуз. - Ведь там же нет ничего.

   - А надо сцену?

   - Сделаем.

   - Из чего?

   - Ага! А я знаю, из чего! - Коржик торжест­вующе улыбается. - Из кирпича сделаем, вот из чего. Кирпичей много в разломанном доме. Ната­скаем и сложим.

   Арбуз сдается, мечтательно закатывает глаза и говорит.

   - А хорошо бы! Спектакль бы устроили! Ребята, каждый по-своему, обдумывают затею

   Коржика и находят уже, что театр сделать не трудно.

   - Только разрешит ли управдом? Тогда Паровозик важно говорит.

   - А почему это не разрешит?

   - Конечно, - поддерживает Коржик - айда к управдому!

   Управдома нашли на лестнице. Он только что ругался с квартирной хозяйкой, выставившей ведро с мусором. Увидав ребят, управдом нахму­рился. - Вы что тут?

   Вперед выступил Коржик.

   - Мы к вам, Семен Семеныч!

   - Вижу... а дальше?

   - Театр устроить хотим...

   - Вы? Театр? - Управдом очень удивился.

   Управдом протяжно свистнул, потом потрогал лоб Коржика и спросил.

   - Ты здоров?

   - Здоров, Семен Семеныч.

   - И голова не болит?

   - Нет.

   - Ну и ну! Приходится верить. Где же театр будет, сцена, декорации, а?.. - спросил он, вы­казывая явное любопытство.

   Тогда Коржик стал говорить о пустующем по­мещении, о ребятах, которые скучают. Когда же он сказал о сцене и кирпичах, управдом вдруг за­интересовался.

   - Сцену из кирпичей будете делать? - спро­сил он. - Сами?

   - Сами и сделаем.

   - И кирпичи натаскаете?

   - Натаскаем! - дружно ответили ребята. Семен Семеныч долго чесал затылок, так

   долго, что Паровозик не на шутку встревожил­ся, приподнялся на цыпочки, чтобы посмот­реть - нет ли чего на голове. Наконец управ­дом сказал.

   - Так и быть! Валите, занимайте помещение, но чтоб обязательно кирпичная сцена была. Слы­шите?

   Он даже погрозил пальцем.

   - Кирпичная обязательно.

   Кубарем покатился с лестницы Коржик, а за ним и все. На дворе долго совещались, потом разошлись по домам, чтобы с утра взяться за ра­боту.

   Когда-то на задворках стоял большой четырех­этажный дом. Потом он стал горбиться, дал тре­щину и тогда пришли рабочие. Дом свалили, что­бы он не обрушился и не придавил кого-нибудь. На месте, где стояло здание, остались груды кир­пичей.

   Но вот однажды утром к кирпичам подошла большая партия мальчишек. В руках у них бы­ли ведра, мешки, корзины. Некоторое время они стояли, словно примериваясь, откуда на­чать, потом вся ватага с жаром кинулась на кирпичи.

   Загремели ведра, захрустели кирпичи, переле­тая с места на место. Весь двор наполнился пы­лью.

   Кирпичи складывали в ведра и корзины и уносили. Некоторые таскали прямо на руках туда, где должен был быть театр. Одна партия отбирала цельные кирпичи, другая их носила, а третья, под руководством Коржика, складывала в помещении сцену.

   Однако поработать пришлось больше, чем предполагалось. Три дня пыль металась по двору, три дня горланили обеспокоенные во дворе пету­хи и только на четвертый день удалось закончить сцену.

   В большом пустом зале возвышалась массив­ная кирпичная эстрада. Ребята, довольные резу­льтатом работ, стояли и любовались - сценой. Пришел и управдом поглядеть. Долго улыбался, потом сказал.

   - Молодцы парни! Даже удивительно, как много кирпича натаскали.

   Этим же вечером был устроен совет. Обсуж­дался вопрос о том, что ставить. Когда Коржик как председатель предложил желающим высказа­ться, вокруг заголосили. Первым выступил сын торговца папиросами - по прозвищу Моссельпром - и заявил, что надо поставить революци­онную драму, как в клубе. Его перебил Арбуз:

   - Не надо! Поставим Конька Горбунка!

   - Евгений Онегин!

   - Тарас Бульба! - кричали ребята наперебой. Спор был долгий и жаркий. Все уже охрипли, но ничего не добились. Как вдруг все время мол­чавший Паровозик мечтательно сказал:

   - "Богиню Джунглей".

   - Правильно, - подхватил Арбуз и другие.

   - Поставим Богиню Джунгилев.

   "Богиня Джунглей", большая приключенче­ская картина, совсем недавно шла в соседнем ки­но. Потрясающие сцены с тиграми и злодеями не испарились из памяти ребят. Когда выяснилось, что за "Богиню Джунглей" большинство, пере­шли к обсуждению постановки. Оказалось, что поставить ее очень легко.

   Коржик взялся составить план, Моссельпром сделать афишу об открытии театра.

   Маленькая заминка произошла при распреде­лении ролей с ролью самой богини. Девчонок не было, а роль самая женская. Кто-то предложил поручить эту роль жене управдома - толстой Лукерье Мартыновне, но это предложение отклони­ли и решили, что сыграет Арбуз в юбке.

   На другой день с утра у ворот дома уже висел плакат, ярко размалеванный Моссельпромом.

   Вся ватага собралась у плаката, любуясь рабо­той Моссельпрома. В этот момент с заднего дво­ра показался Арбуз. Он был бледен. Подбежав к ребятам, он крикнул:

   - Ребята! Скорее в столовку!

   Почуяв недоброе, бросились к театру. Толпой ввалились в зал и замерли, потрясенные жутким зрелищем.

   Четыре печника, весело посвистывая, склады­вали две печки и перегородку. Они брали кирпи­чи из сцены и работали, по-видимому, уже дав­но, так как от красивой четырехугольной кирпич­ной эстрады осталось одно воспоминание. Тут же был и управдом. Ребята с отчаянием глядели, как расправлялись печники со сценой. Управдом же будто не замечал мальчишек.

   - Семен Семеныч, - крикнул Коржик. - Они ломают сцену!

   Тогда управдом обернулся.

   - Они не ломают, а делают, а делают они печи.

   - А театр? Театр наш! Теперь управдом рассердился.

   - Какой театр?! - крикнул он. - Видите, что помещение ремонтируют. Марш вон!

   Шел дождь. Улица нахохлилась, сырая и хо­лодная. Мрачно хрюкали рожки автомобилей, звякали трамваи. Извозчики, обдавая прохожих грязью, взмахивая кнутами, озлобленно кричали:

   - Эгей, поберегись!

   А у ворот дома стояла группа ребятишек. Бы­ли они печальны, как улица под дождем.

   - Управдом - жулик! - вздыхал кто-нибудь изредка и снова все молчали.

   - Жулик и есть. На наших спинах печки строит!

   Вдруг у ворот появился высокий мужчина в бобровом пальто. В нем ребята узнали председа­теля правления дома, товарища Жучкова.

   Жучков, по-видимому, был в хорошем настро­ении и что-то весело посвистывал под нос. По­стоял, огляделся, потом посмотрел на ребят и спросил:

   - Вы что это скисли, а?

   - Скиснешь, - буркнул Арбуз. - Скиснешь, если управдом - жулик.

   - Жулик? - спросил Жучков удивленно, - и что он вам сделал?

   - Кирпичи отнял и театр, - просопел Паро­возик.

   Ребята вдруг разом заговорили, ругая на все корки хитрого управдома. А Жучков улыбался, и, когда ребята кончили, засмеялся громко.

   - Ох, бедняги-ребятки, - сказал он, потрепав Арбуза по плечу. Простите, что обидели! А ведь это мы виноваты. Постановили мы отремонтиро­вать бывшую столовую и устроить там красный уголок. Так что уж простите нас, да и потом я ду­маю, что мы лучше это сделаем, а вам останется только спектакль ставить.

   - Правильно! Хорошо! - закричали ребята.

   - А сцену сделаете?

   - Обязательно! И занавес купим!

   - То-то, - серьезно сказал Арбуз. Занавес не забудьте, а о пьесе уж мы позаботимся.